Никто

— Мне весьма неприятно высказывать свои подозрения, Элизабет. Прошу тебя, поверь, я бы не стала этого делать, если бы не считала своим долгом. Ты — разумная молодая женщина, поэтому я надеюсь, что ты не будешь делать из мухи слона насчет того, что я собираюсь сообщить.

Герцогиня хмуро смотрела на свои ногти, больше не встречаясь глазами с Элизабет.

— Ты знаешь, что брак — единственное респектабельное средство для женщин нашего статуса достичь сколько-нибудь значимого положения в обществе. Высокий ранг Арнсфордов осложнял заключение союза, достойного твоего происхождения и личных качеств. Мы надеялись на альянс с герцогом Бленхерстом, но из этого ничего не вышло. Не буду скрывать, предложение лорда Килвертона сняло с моих плеч большую тяжесть. Меня радовало, что в дополнение к прочим преимуществам Ричард Килвертон, кажется, обладает устойчивостью характера, которая, как я надеюсь, сведет к минимуму…

Герцогиня ненадолго заколебалась. Ее глаза метнулись к Элизабет, затем скользнули в сторону.

— Сведет к минимуму… гм… неприятные эпизоды неверности, которые могут быть так унизительны. Мужская природа — загадка для нас, моя дорогая, и, как это ни невероятно, им на самом деле нравится… ну, неважно! Если Килвертон предастся каким-либо любовным интрижкам после заключения брака, я уверена, ты позаботишься о том, чтобы благоразумно не знать об этом, как и положено в твоем положении. Однако! Любое проявление интереса к другой женщине в то время, когда он обручен с тобой, недопустимо.

Элизабет побледнела от этих ужасных слов.

— Вы говорите… возможно ли это? Мама, прошу вас быть со мной откровенной! У вас есть причина думать…?

Теперь, когда они вернулись в более безопасное место, герцогиня позволила себе снова взглянуть прямо на свою дочь. Ее голос был твердым и очень холодным:

— Да, любовь моя, боюсь, твой жених сильно увлечен другой. Я не придаю этому особое значение. Не сомневаюсь, что ты легко сможешь обратить внимание Килвертона на себя, в чем и заключается его долг. Но ты должна поступать мудро, Элизабет! Ради всего святого, не перечь ему сейчас! Ты не должна давать ему возможности сожалеть о помолвке.

В ужасе Элизабет опустилась в кресло и сжала пальцы на коленях, лихорадочно соображая. Ее мать, должно быть, видела Ричарда с кем-то сегодня вечером. Она боялась спросить о личности потенциальной соперницы, но на ум приходило только одно имя.

— Мисс Кэмпбелл, — оцепенело прошептала она.

— Судя по твоему описанию, похоже. Высокая рыжеволосая девушка. К сожалению, недурна собой.

— Но он никогда не откажется от меня! Это неслыханно!

Ее мать нетерпеливо махнула рукой.

— Конечно, неслыханно! В конце концов, он джентльмен, поэтому, естественно, у него связаны руки. Даже если у него возникнет искушение совершить что-нибудь столь возмутительное, его остановит мысль о том, как такой скандал повлиял бы на их семью. Ведь каждый разорвал бы с ним знакомство! И осмелюсь предположить, неприятности распространятся на его мать и сестру. O нет! Это действительно невозможно. Будь ты просто Никто, все было бы ужасно. Поскольку ты — та, кто ты есть, это совершенно немыслимо.

Герцогиня грациозно поднялась, при этом ее пеньюар пошел волнами, и положила ухоженную руку на напряженное плечо дочери.

— Я предупреждаю тебя, Элизабет: немного усмири свой нрав! Боюсь, ты раздражаешь Килвертона, постоянно противопоставляя свое мнение его. И умоляю, не теряй напрасно время, доказывая, что ты этого не делала! Он не может расторгнуть обручение, но может попытаться убедить тебя отменить свадьбу. Не удивлюсь, если узнаю, что его недавнее пренебрежение к тебе было частью такой попытки. Берегись! Тебе двадцать пять, Элизабет. Если ты разорвешь эту помолвку, останешься одинока на всю жизнь.

Элизабет стиснула руки. В ее воображении пронеслась устрашающая перспектива: бесконечные годы одиноко-нудной жизни, незавидная участь старой девы; шутки над ней. Она и ее благородная семья — объекты жалости, насмешек и презрения. Шепот, сплетни, скандал! Она сделала глубокий и прерывистый вдох, пытаясь сдержать тошнотворный гнев, охвативший ее. Этому не бывать!

Она вскинула подбородок и встретилась взглядом с матерью — две пары ледяных голубых глаз, абсолютно идентичных, соединенных в полном взаимопонимании.

— Я очень вам признательна, мама, — твердо сказала Элизабет.

Герцогиня ненадолго склонила голову, довольная результатом беседы. Она одобрительно похлопала дочь по плечу и вернулась к туалетному столику.

Элизабет сделала глубокий реверанс матери и вышла, мягко закрыв за собой дверь.

Губы ее светлости слегка изогнулись, когда она распустила волосы. Элизабет была вспыльчивой, но не глупой. Не будет даже намека на скандал, связанного с прославленным именем Делакур. А супружеские амбиции Элизабет и ее мамы будут реализованы до конца года.

Глава XVI

В четверг утром Кейтлин проснулась с восхитительным чувством душевного равновесия.