Никто, кроме тебя 2

– Ну, скажем так, карточная игра – не такой уж и доходный промысел…

– Но ведь ты как-то жил всё это время исключительно игрой в карты!… – возразил полицейский комиссар. – Ты ведь сам говорил…

Де ла Фронтера скривился.

– Думаю, что больше никогда не сяду за игорный стол – сказал он, – для мужчины в моём возрасте надо подыскать какое-нибудь более подходящее ремесло…

Анхель радостно заулыбался.

– Правильно…

Мигель Габриэль продолжал:

– Знаешь, мне иногда кажется, что это очень кстати, что всё так получилось…

Анхель сразу так и не понял смысла этого высказывания своего друга.

– То есть…

– Ну, – принялся объяснять де ла Фронтера, – что в Мехико сперва приехал сеньор Ломбардо с женой, а потом – этот суровый негодяй Луис Трехо… Что я начал его шантажировать, причём, так по-детски неумело, а потом получил булыжником по голове…

Анхель Парра очень недоумённо посмотрел на своего молодого друга.

– Ты это серьёзно?…

Лицо Мигеля Габриэля ни у кого бы не оставило сомнений, что он действительно говорит серьёзно…

– Да…

Но Анхель по-прежнему недоумевал.

– Но почему?…

Де ла Фронтера вздохнул.

– Иначе бы я никогда не оказался на больничной койке тут, в госпитале святого Себастьяна, и мне никогда не пришли бы в голову подобные мысли…

Анхель после этих слов своего друга с мягкой улыбкой спросил:

– Значит, чтобы стать умнее, надо получить булыжником по голове?…

Согласно кивнув в ответ, Мигель Габриэль де ла Фронтера произнёс:

– Выходит – так… – После непродолжительной паузы он, посмотрев на своего приятеля, напомнил ему: – Ты, кажется, хотел мне что-то рассказать?

Полицейский комиссар тут же спохватился и, посмотрев на Мигеля Габриэля, сказал:

– Ах, да, извини…

– О чём же ты хотел рассказать?…

– Не о чём, а, скорее о ком… Да об одном знакомом, дальнем родственнике, который превратил шантажный промысел в доходное предприятие… Если тебе это интересно, могу рассказать…

Мигель Габриэль улыбнулся.

– Конечно же… Думаю, твой приятель оказался во всех отношениях порасторопнее меня…

– Не то слово…

– Что ж, будет любопытно послушать…

И полицейский комиссар, набрав в лёгкие побольше воздуха, начал свой рассказ…

…Это случилось лет двадцать назад, если не больше. Я только что закончил, офицерское училище полиции. Как теперь помню, я сидел в парке, на скамеечке, и размышлял о чём-то приятном…

Неожиданно я услышал над собой какой-то весьма знакомый баритон:

– Добрый день!… Однако довольно стыдно не узнавать старых знакомых!… А тем более родственников – пусть даже и не самых близких…

Подняв глаза, я увидел своего очень дальнего свояка дона Артуро…

Я знал его очень давно – ещё, будучи подростком. Встречался с ним, правда, очень редко, ещё в то время, когда он проедал и пропивал несколько наследств: дядино, мамино, тётино, двоюродного дедушки и так далее – наследств в виде гостинец, тратторий, доходных домов, чуть ли не публичных заведений…

Я много слышал о нём – особенно о его диких и несуразных кутежах, в которых смешивались остроумие и жестокость, грязь и изысканность, издевательство и трогательные порывы…

Но полоса удачи как-то очень скоро прекратилась у дона Артуро. С необыкновенной быстротой этот человек покатился вниз с горы. Он пропил, проел, промотал все деньги, удивительно быстро опустился и подряхлел. Жил он по-прежнему тут, в Мехико. Дона Артуро очень выручало знание иностранных языков – английского, немецкого и французского. Французский, по слухам, он изучил в Париже, когда заболел скверной болезнью и, не доверяя нашим мексиканским врачам, отправился лечиться туда; немецкий же выучил в Аахене, где проходил дополнительный курс, принимая серные ванны…

И вот теперь я увидел совершенно нового, незнакомого мне дона Артуро.

Прямо, точно он сейчас же родился на белый свет. Цветущее лицо, великолепный костюм, трость чёрного дерева, вся испещрённая золотыми инициалами…

Естественно, я был удивлён, ну просто до последней степени.

Дон Артуро, вежливо присев рядом со мной, сразу же предложил:

– Может быть, позавтракаем?…

Честно говоря, я всегда побаивался этого странного человека, я избегал его общества ещё в те времена, когда его звезда высоко стаяла в зените, но в этот раз любопытство взяло верх, и я решил отправиться с ним, чтобы выяснить причину такого возвышения…

И вот я начал неожиданно переходить от изумления к изумлению…

Дон Артуро, усадив меня в собственный «Порше», повёз в старый испанский квартал…

Он аккуратно остановил машину у старинных чугунных узорчатых ворот. Внутри двора, отделённого от авениды маленьким искусственным парком с фонтаном и цветником, стоял красивый старосветский особняк с цельными зеркальными окнами…

Домашний повар дона Артуро был великолепен – выше всяких похвал.

Но ещё больше поразила меня, тогда – скромного младшего офицера полиции, сервировка стола.

Красный богемский хрусталь, севрский фарфор, накрахмаленное столовое бельё, старинное серебро, цветы в высоких тонких вазочках…

И всё это играло, искрилось, переливалось в солнечных лучах.