Никто, кроме тебя 2

– …У него с отцом был очень серьёзный, очень скандальный разговор… Ортего Игнасио заявил, что теперь – не восемнадцатый и даже не девятнадцатый век, и ему совершенно безразлично, кто его невеста и чем прославились её предки лет триста назад… Они очень серьёзно поссорились на этой почве, а дон Педро, страшно разъярившись, на глазах сына порвал завещание… Он лишил его наследства – не более, не менее… Представляешь? Он кричал на весь Акапулько и топал ногами, как разъярённый бизон…

– …Кричал?…

– …Ещё как!…

– …Неужели этот сеньор, такой серьёзный с виду, может кричать на сына?… И только из-за того, что его невеста не пришлась по нраву?…

– …Да, кричал… Я сама тому свидетельница!… Это было одновременно и страшно, и смешно…

– …А Ортего Игнасио?…

– …Заявил, что его, в таком случае, не интересует наследство, и что на кусок хлеба он всегда сумеет заработать… Он сказал, что твёрдо намерен жениться на мне, и что его в этом намерении никто и никогда не сможет переубедить… Ортего Игнасио – современный человек, и ему глубоко плевать на все сословные предрассудки… Дон Педро едва не выгнал его из дому…

Осторожно, чтобы не шуметь, Трехо придвинулся немного ближе – однако в этот момент под ногой предательски хрустнул какой-то сучок. Успев-таки мельком взглянуть в окно, Луис краем глаза увидел Марту – сердце Луиса в этот момент бешено заколотилось…

Тем временем беседа о женихе Марты, молодом де Кастильего, и его несговорчивом и необыкновенно спесивом отце продолжалась…

– …А наш отец?… Он познакомился с доном Педро?… И как произошло то знакомство?…

– …Он хотел познакомиться с доном Педро, но тот категорически заявил Ортего Игнасио, что ноги «этого плебея» не будет в его доме… Так что встреча не состоялась. Представляешь, наш папа даже и виду не подал, что обиделся… Он, только горько вздохнул, и ответил, что это, мол, его дело… Он тотчас же забыл о неучтивости дона Педро – во всяком случае, мне так показалось…

Ракель вздохнула.

– …Да, наш папа – святой человек… Он такой добрый, такой беззащитный… Подумать только, сколько ему пришлось перестрадать, сколько ему пришлось вынести из-за той истории… Из-за всех нас… Пресвятая Дева, я иногда думаю, как я виновата перед ним… И ещё перед Викторией – это необыкновенная женщина! Я ввек не искуплю своей вины перед этими святыми людьми… Марта, мне так стыдно вспоминать…

– …А как он переживал, когда узнал, что я встречаюсь с этим мерзавцем Трехо, который чуть не отправил вас с Антонио на тот свет…

Луис вздрогнул.

А Марта продолжала:

– …И какая всё-таки я была наивная дурочка, как я не могла сразу догадаться, что этот Трехо – законченный мерзавец?!… Я теперь и сама понимаю – как я могла ему довериться?…

– …Я же тебе говорила…

Луис, слушая подобные уничтожающие характеристики из уст своей возлюбленной, готов был хоть сквозь землю провалиться.

«Лучше бы я погиб в тюрьме, – думал он с ужасной горечью, – лучше бы я был застрелен карабинерами… Лучше бы я, не появлялся на этот свет!… О, Пресвятая Дева, и за что, за какие грехи ты испытываешь меня?… Почему ты так немилосердна ко мне?… Почему я всё время должен страдать из-за этой женщины?… Почему я не могу быть счастлив без неё?… За что?… Неужели я чем-нибудь хуже этого смазливого типа, сына старого идиота, дона Педро?!…»

– …Но главное, – продолжала Марта Саманьего, – главное, что мы любим друг друга: я – Ортего Игнасио, а он – меня…

В этот момент взгляд Ракель упал на окно, за которым явственно виднелся чей-то профиль…

– А-а-а!!! – закричала она. – А-а-а!!!

Марта, вздрогнув, резко обернулась по направлению к окну и заметила какого-то мужчину, который при крике отпрянул назад…

Луис понял, что надо сматываться.

В мгновение ока, перемахнув через невысокий кирпичный забор, он очутился на улице…

Спустя пять минут Трехо, тяжело дыша от быстрого бега, сидел в своей комнате и, тупо уставившись на облупленную стенку, злобно бормотал:

– Вы ещё все пожалеете, что обидели Луиса Трехо… Вы ещё тысячу раз пожалеете об этом… Вы ещё будете ползать передо мной на коленях и молить о пощаде… Но я отомщу всем – и тебе, Антонио, и тебе, Ракель, и тебе, американский красавчик, дон Ортего Игнасио де Кастильего… Я знаю, как следует с вами поступить… Пощады не будет… Вы все у меня вот где!…

Луис с силой сжал кулаки – костяшки пальцев его побелели, и тёмные жилы налились кровью…

В ту ночь Ракель долго не могла заснуть – настолько взбудоражена была девушка визитом в сад какого-то неизвестного…

Кто это такой?…

Может быть, он просто маньяк?…

Почему он подсматривал за домом?…

Почему Антонио и Ортего Игнасио не обнаружили его в саду?…

А может быть, им с Мартой действительно померещилось – может быть, это действительно «коллективная галлюцинация», как, шутя, сказал молодой де Кастильего?…

У девушки от этих вопросов, которые она задавала сама себе, на душе становилось очень тревожно…

И она успокаивалась только тогда, когда видела рядом с собой Антонио…