Не доходя до переулка Диего Гомеса, Антонио увидел бывшего владельца своего дома, графа Мигеля Габриэля де ла Фронтера. Сидя на обшарпанной парковой скамейке, де ла Фронтера ел бутерброды с сыром, время от времени запивая их вином из огромной бутылки с очень тонким горлышком.
Антонио хотел было уйти – у него совершенно не было настроения общаться, с кем бы то ни было, и он уже развернулся в обратную сторону, как Мигель Габриэль заметил его…
– Дон Антонио!… – закричал он.
Нехотя развернувшись, Ломбардо направился в сторону скамейки. Он сразу же заметил, что вид у Мигеля Габриэля был очень взволнованный…
Усевшись рядом, Антонио спросил:
– Вы, наверное, уже знаете?…
Тяжело вздохнув, Мигель Габриэль ответил:
– О, не говорите…
– Такое несчастье… Уму непостижимо – и кому понадобилось его убивать?
Мигель Габриэль почему-то вздрогнул.
– Да…
Антонио продолжал:
– Я никак не могу понять, для чего?… Ведь это был такой честный, такой порядочный человек… Кому он мог мешать?…
После этих слов зависла долгая, гнетущая пауза. Наконец, Антонио, не в силах оторваться от своих невесёлых мыслей, произнёс:
– Не понимаю: почему дон Хуан Франциск оказался в такое время не в траттории, а на какой-то стройке?… Что ему там понадобилось?…
Мигель Габриэль, обернувшись по сторонам, очень тихо произнёс:
– Мне кажется… – и тут же осёкся.
Антонио медленно посмотрел на него.
– Вы хотите что-то сказать?
Де ла Фронтера опустил голову.
– Нет, ничего…
У Мигеля Габриэля был вид человека, который действительно хочет сообщить нечто важное, но почему-то никак не решается это сделать.
Посидев, таким образом, несколько минут и помолчав, Антонио, обернувшись к Мигелю Габриэлю, очень печально произнёс:
– Извините меня, дон Мигель Габриэль… Я что-то не очень хорошо себя чувствую… Я, наверное, очень перенервничал сегодня…
После этих слов Ломбардо поднялся со скамейки с явным намерением уйти.
– Дон Антонио!…
Ломбардо обернулся.
– Да…
Де ла Фронтэра тут же замолчал.
– Извините…
– Вы хотели мне что-то сказать?…
Отведя взгляд, Мигель Габриэль вымолвил:
– Нет, ничего…
Попрощавшись с де ла Фронтерой, Ломбардо направился к себе домой.
«Не понимаю, – думал он, – ведь Мигель Габриэль наверняка хотел у меня что-то спросить, что-то выяснить… Или, может быть, просто сказать?… Почему же он молчит?… Почему ведёт себя… ну, несколько странно?…»
Несмотря на достаточно ранее время, посетителей в траттории было очень много. Весть о странной гибели хозяина дона Хуана Франциска с молниеносной быстротой разлетелась по всему кварталу.
За столиками, за стойкой сидели не только завсегдатаи, но и люди, случайные в этом заведении… Со всех сторон только и слышалось:
– …бедный дон Хуан Франциск…
– …его нашли мёртвым…
– …у него никогда не было врагов…
–…Пресвятая Дева, кому он мог мешать?
За стойкой стоял заплаканный Романо, племянник покойного. Заметив его, Луис подошёл к стойке.
– Что случилось?
Тот едва слышно всхлипнул.
– Только что… позвонили из полиции, сеньор Парра… Он сказал, что нашли моего дядю… мёртвого… Боже, какой ужас!…
Луис злорадно ухмыльнулся в душе, но, тем не менее, изобразил на своём лице, самое что ни на есть искреннее соболезнование.
– Мёртвого?!
Романо всхлипнул чуть громче.
– Да…
С нарочито-сокрушённым видом Трехо спросил:
– Вот как?…
– …
Луис не нашёл ничего более подходящего, чем поинтересоваться:
– И кто же его убил?…
– Мой дядя собирался ехать в Гвадалахару… Что-то очень срочное, он говорил, что в этом городе обнаружили бумаги, которые подтверждают наше право на недвижимость… Вот он и поехал, – бессвязно лепетал подросток. – Сеньор Парра сказал, что уже началось предварительное расследование. Минут через тридцать он будет тут, в траттории…
Взяв две чашки горячего кофе, Луис прошёл к столику, за которым уже сидела Марта. Вид у неё был, очень напряжённый… Она заметно нервничала – глаза затравлено бегали, рука теребила кожаный ремешок сумочки, лежавший на коленях…
– Знаешь, оказывается, кто-то отправил на тот свет хозяина этого замечательного заведения, сеньора Хуана Франциска Сантильяну, – сказал Трехо довольно равнодушно, аккуратно ставя чашечку с ароматным напитком перед девушкой. – Просто ужас…
Марта округлила глаза.
– Что?…
Усевшись рядом, Трехо произнёс:
– Я говорю – сеньора Сантильяну кто-то отправил к праотцам…
– Его убили?…
Трехо, стараясь не ухмыляться, в ответ на этот вопрос произнёс:
– Да…
Марта побледнела от ужаса.
– Не может быть!…
Луис кивнул в сторону Романо.
– Вот он мне только что сказал…
– Боже, – сказала Марта, – такой милый, такой добродушный, безобиднейшей человек!… И кому только понадобилось убивать этого сеньора?!… Боже, какой кошмар!…
После этих слов за столиком зависла пауза. Марта, поражённая известием о трагической смерти хозяина траттории, молчала, отрешённо глядя на какую-то пространственную точку впереди себя…
Внимательно посмотрев на девушку, Луис Трехо прищурился, словно от яркого света, и, собравшись с мыслями, осторожно начал:
– Марта!… Я серьёзный, взрослый человек. Я понимаю, что не проживу без тебя и дня… Я ведь не шучу, я люблю тебя, Марта, я не смирюсь, пока ты не будешь рядом со мной…