Никто не хотел воевать

Об отправке в зону АТО объявили за день до оной. Настроение у основной массы добровольцев было приподнятое. Из Донбасса приходили хорошие новости: Стрелков со своей москальской бандой и примкнувшими к нему местными полностью блокирован в Славинске и не сегодня-завтра их там всех кончат. У многих не нюхавших пороха добровольцев возникло желание, как можно скорее попасть на передовую – они опасались, как бы война не закончилась до их прибытия. А Богдан позвонил матери и озвучил ей заранее продуманную легенду, про то, что он, наконец, нашел неплохую работу, схожую с той, что у него была в Подмосковье и деньги вроде обещают приемлемые. Поверила ли Оксана Тарасовна? Этого Богдан по телефону определить не мог, но она выказывала крайнее беспокойство и заклинала, быть крайне осторожным, ни с какой политикой не связываться и, самое главное, ни в коем случае не попасть под мобилизацию. Богдан уже привычно успокаивал мать, что с его здоровьем мобилизация не страшна, а добровольно он воевать не пойдет…

Но сразу на фронт взвод Богдана не попал, их перебросили во временный сборный лагерь для доукомплектования.

– Значит, вы участвовали в боевых действиях против российской армии в Чечне? – спрашивал, изучающее оглядывая Богдана с ног до головы, заместитель командира батальона, бывший офицер украинской армии, лет сорока пяти, грузный, с выпирающим брюхом.

– Было дело, воевал, – ответил Богдан, отводя глаза в сторону, – ему не нравилось, как на него смотрит этот брюхан.

– А кроме Чечни у вас какой-нибудь армейский опыт есть? – продолжал допрос «брюхан».

– Что вы имеете в виду, служил ли я в армии? Нет, не служил. Но за те полгода, что я провел в Чечне, я повидал и научился большему, чем если бы я два года провел в казарме.

Ответ Богдана не понравился брюхану, однако он побудил его от биографии командира взвода из вновь прибывшего пополнения перейти к конкретным вопросам:

– Вопросы по размещению взвода в лагере есть?

– Есть… Палатки, в которые нас поселили дырявые и гнилые. Им, наверное, уже лет сто. Если пойдет дождь, в них будет невозможно находиться. И еще, если нас и дальше продолжат так кормить, как кормили вчера на ужин и сегодня на завтрак, то наверняка случится массовая дизентерия, – сделал акцент на последних словах Богдан.

– Это все? – усмехнулся офицер.

– Нет, не все, но сделайте хотя бы это, выдайте нам нормальные палатки и наладьте приготовление пищи.

– У нас на складе только такие палатки. Получите еще по одной и второй накройте первую – все меньше дыр будет. А насчет дизентерии… не успеете подхватить. Слышали, наши по всему фронту наступают, бьют сепоров в хвост и в гриву. Стрелков, вон, из Славинска уже драпанул, а наш батальон с юга действует, вдоль границы наступает. Вот-вот ее полностью под контроль возьмут и отрежут сепарюг от России. Так что вас уже совсем скоро тоже на передовую отправят, – оптимистично заверил заместитель командира батальона.

– Если вам все равно, каких бойцов на фронт отправлять, мучающихся желудком или нет, то конечно можно и эту пищу есть. Но от таких бойцов в бою проку мало. И насчет Стрелкова… я слышал, что он в Славинске блокирован. Так что ему позволили оттуда уйти со своим отрядом!? – последний вопрос Богдан задал одновременно зло и с недоумением.

– Сразу видно, что вы не служили в Армии, раз сами не можете и подчиненных не призываете терпеть тяготы и лишения, – игнорируя вопрос о Стрелкове, попытался уколоть Богдана брюхан.

– Да я в Чечне такие тяготы и лишения перенес, какие вам и не снились, – Богдан резко повернулся и вышел из здания штаба.

Хоть и хорохорился Богдан, но понимал, что на передовой обязанности командира взвода вряд ли потянет. Да, у него уже был авторитет, но не было соответствующего здоровья. В учебном центре в сборном лагере это не играло особой роли, но в бою… В результате ночевки в промокаемой и продуваемой палатке Богдан простыл, что наложилось на прежние болезни. Он лег в санчасть, немного подлечился после чего сразу пошел в штаб и попросил снять его со взвода… Тот разговор с заместителем командира батальона не прошел зря, и ему с удовольствием «пошли навстречу» – кому нужен строптивый взводный.

Непосредственно перед самой отправкой бойцам выдали денежное довольствие, 1200 гривен на человека и раздали экипировку, закупленную на деньги собранные волонтерами: бронежилеты «Корсар», шанцевый инструмент и главное, обмундирование не советское из старых складских запасов, а новое, современное. В качестве гуманитарной помощи раздали НАТОвские спецпайки, правда немного, на шесть человек пришелся один такой паек. При вскрытии оный сам нагревался и оказался необыкновенно питательным. Говорили, что для одного человека такой паек по калорийности заменит целиком обед из трех блюд. Богдан сразу понял, почему до батальонного звена пайков дошло так мало. Откровения генерала Чмутова позволяли догадаться, что основная масса этой гуманитарной помощи продали армейские тыловики за немалые деньги, а может и на уровне верховного командования.