Никто не хотел воевать

Ротный, наконец, привел свой слух в порядок и топтался возле раненых, явно не зная, что делать дальше. Наконец, он по рации, связался с командованием и дрожащим голосом доложил, о том, что наехал на мину и о потерях. В ответ его, видимо, отматерили. Он опустил рацию и растерянно произнес:

– Сказали, что хотите делайте, но чтобы на позициях были до исхода суток… А как мы туда… с ранеными и двухсотым?

Возникла пауза. Ротный не знал что делать, проводник, чувствуя свою вину за случившееся, тоже молчал.

– Говоришь, пехом вы тут свободно ходили, – вдруг, неожиданно даже для себя, спросил у проводника Богдан.

– Да, зуб даю, и туда и обратно. Вот по этой тропинки бойцы в село за водкой бегали, – с готовностью отозвался проводник.

– Тогда, чего тут думать. Раненых и двухсотого в задний БМП и в 66-й, пусть в госпиталь везут. А самим дальше пехом. Если здесь еще мины есть, они наверняка такие же, от веса человека не взорвутся. А идти-то еще далеко? – вновь обратился Богдан к проводнику.

– Да нет, километра полтора-два осталось. Вон ту зеленку пройдем, и оттуда уже наши позиции видны, – обрадовался, что выход, кажется, найден, проводник.

Богдан замолчал, не желая больше «отнимать хлеб» у ротного. Тот, наконец, закомандовал:

– Грузите двухсотого в БМП, а трехсотых в 66-й и возвращайтесь на базу. Остальные… дистанция пять шагов, в затылок друг другу… вперед!

До позиций добрели уже почти в темени – в этих широтах вечер быстро сменяет ночь. Ротный с проводником пошли в землянку выполнявшую функцию штаба. А измученных прибывших окружили бодрые, ибо были на легкой «поддаче», но в основном небритые и довольно грязные местные сидельцы.

– Вы откель хлопцы будете?… Салажня?… А воевавшие есть? – сразу стал задавать вопросы один из местных младших командиров, худой мужик лет тридцати с гаком, заросший иссиня-черной щетиной.

– Есть, вон чеченец, – кто-то из прибывших бойцов указал на Богдана.

Щетинистый подошел:

– Ты, что ли чеченец?

– Да какой я чеченец, просто воевал в Чечне, вот и прозвали так, – отмахнулся Богдан.

– Понятно друже. Пойдем, потолкуем. Ты в Чечне вместе с УНСОшниками воевал, а у кого?

– У Порубайло. Слышал о таком?

– Порубайло?… Так вроде его со всем отрядом там москали покончали, – щетинистый посмотрел на Богдана с подозрением.

– Да, на моих глазах. Меня контуженного спрятали… в общем не нашли.

– Ну, тогда понятно, друже… А почему же тебя, ветерана, тут не на роту и даже на взвод не поставили? Смотрю, командуют у вас какие-то дети, а тебя битого мужика в рядовых держат, – недоумевал Шетинистый.

– Да то я сам не захотел, не мое это, – не стал вдаваться в подробности Богдан.

Почему-то Щетинистый поверил и не стал больше пытать Богдана, что, как и почему. Более того он заговорил с ним доверительно:

– Я тебе вот что сказать хочу. Ты своих настрой, чтобы не расслаблялись в первые дни. Тут у сепоров специальные диверсионные группы шастают, часовых снимают, гранаты в окопы бросают. Потом втянетесь, а с непривычки проспать можете.

– А вообще-то как тут участок… неспокойно? – в свою очередь поинтересовался Богдан.

– Да нет, средний участок, не курорт, но и не пекло. Вот у соседей, что ближе к границе, у них куда опаснее. Там их с российской территории почти каждую ночь «ГРАДы» долбят. У них за неделю до десятка «двухсотых» набирается, не считая трехсотых. А у нас двухсотых за это время ни одного и трехсотых не много, – пояснил Щетинистый.

– Как это с российской… и что никто из международных наблюдателей их засечь не может? – удивился Богдан.

– А как засечешь. Там по ночам наблюдатели не стоят. Можно со спутника американского засечь, но они стреляют строго тогда, когда спутники слежения эту территорию не наблюдают. Поди докажи, что стреляли. Но наши приноровились. Как только по времени американский спутник уходит, и они с позиций уходят и ГРАДы в основном пустое место долбят. Но не всякий раз получается. Далеко от позиций не уйдешь, а залп ГРАДа большую территорию накрывает. А отсюда до границы далеко, ГРАДы не достают. Здесь только диверсионные группы шухарят, их опасаться надо. Есть тут, которые под чеченцев работают. Подползут и с криками аллах-акбар окопы гранатами забрасывают.

– А может и в самом деле чеченцы? Я слышал, за сепоров кадыровцы воюют, предположил Богдан.

– Да нет, на понт берут. Знают, что этих зверей все боятся. Подстрелили тут одного из тех «акбаров», остался лежать недалеко от наших позиций, а остальные убежали. Документов при нем не нашли, но рожа обычная, москальская, да и татуировка на нем была ВДВ. Видать из бывших твоих противников по Чечне и возраста примерно твоего… А чеченцы у сепоров действительно есть, но те вроде у нынешнего их главного атамана Захарченко в «Оплоте» кантуются, чуть ли не в его личной охране, те по полям ночами не шляются…

17