Никто не хотел воевать

Все вышесказанное, впрочем, имело непосредственное отношение далеко не к большинству населения Донбасса. Примерно 80 процентам жителей было абсолютно наплевать, в какой стране жить. Более того, будь их воля они бы не выбрали ни Украину с ее бардаком, ни Россию с ее крепкой центральной властью, ибо в подсознании уже созрело осознание, что ни то, ни то не ведет к настоящему процветанию. Да-да большинство дончан, кто бы они ни были русские, украинцы или русско-украинцы, они просто хотели хорошо жить и твердо верили, что ни в Украине, ни в России это невозможно. И в самом деле, если за все два десятка лет независимости власть на Украине только и делала что безбожно воровала, как в центре, так и на местах, хочешь не хочешь поверишь, что так будет всегда и никакая евроинтеграция этого положения не изменит. Ну, а Россия… вот она граница, рядом, у многих в России жили родственники, многие ездили туда на заработки. Потому знали точно, за исключением Москвы, Питера и еще нескольких городов остальная Россия живет очень плохо. Да власть там крепкая и дееспособная, но на местах то же самое бессовестное воровство и коррупция, чиновничий беспредел и наплевательское отношение к нуждам простых людей. Да, официально Россия занимала 55 место по уровню жизни, а Украина 90-е и вроде бы эти уровни несопоставимы. На самом деле все обстояло не так, в России провинция жила разве что чуть лучше чем украинская. А вот что было действительно несравнимо, так это доходы олигархов. В России они не имели властных рычагов, зато их доходы оказались в среднем на порядок и более выше олигархов украинских – природные ресурсы России и Украины были несравнимы. И лишь эта разница – доходов богачей и государственных расходов правительства определяли столь большую разницу в среднем уровне жизни, то есть ВВП на душу населения, а простые люди там и там жили примерно одинаково, одинаково плохо.

Таким образом, большинство дончан к весне 2014 года вообще не определились в своих пристрастиях, кто им ближе Украина или сепаратиста, и в самом деле, как выбрать между хреном и редкой, если и то и то на вкус горькое. Отсюда и не желание так называемых народных масс поддерживать, ни ВСУ, ни ополченцев. Они либо пережидали сидя дома, а если не получалось просто бежали от войны, кто во внутренние районы Украины, кто в Россию. Главное сохранить жизнь, свою и близких, и чтобы Бог помог уцелеть жилищам. А кто победит… Да не все ли равно. Только этим и объяснялось, что в ряды ополчения вступило не более 20 тысяч местных жителей. При том, что население в Донбассе составляло 7-8 миллионов человек. Если бы то было всенародное восстание, то не менее 200 тысяч человек взялось бы за оружие, тем более, что с России оно шло потоком. Не меньшее количество вступило бы и в добровольческие батальоны, если бы основная масса населения Украины действительно желала защищать целостность своего государства. Но воевать не хотел почти никто, ни в Донбассе, ни в остальной Украине.

21

Обстрелы, когда «градовские» снаряды сепаратистов летели через головы добровольцев, оказалась не хаотичной стрельбой абы куда. Те снаряды предназначались колоннам ВСУ, осуществлявшим снабжение основных сил добровольческих батальонов, ведущих боевые действия в Иловайске. Огонь сепаратистов корректировался с вершины террикона, располагавшегося где-то в нескольких километрах от позиций роты Богдана. Тот террикон господствовал над окрестной степью. Чтобы обезопасить проезд снабженческих колонн, командование решило гаубичной батареей прикрыть участок шоссе, по которому сепаратистами регулярно наносились удары из систем залпового огня. Позицию той батареи наметили расположить впритык с позицией добровольческой роты, чтобы оная, в свою очередь, прикрыла ее фланг.

Колонна артиллеристов, состоявшая из двух-трех десятков автомашин, буксирующих гаубицы, везущих боекомплект, ГСМ и прочее имущество батареи, примерно полукилометровой «колбасой» в клубах пыли ползла по степи. Богдан впервые увидел, как обустраивается на новой позиции батарея 122-х миллиметровых гаубиц и понял насколько это сложная и трудоемкая работа. Самих гаубиц насчитывалось вроде бы не так уж и много, всего шесть штук, но обслуживало эти пушки свыше полусотни человек личного состава. То было фактически автономное подразделение, имеющее собственную полевую кухню и бензин-генератор. Как только последний затарахтел, добровольцы едва ли не в полном составе встали в очередь на подзарядку своих мобильных телефонов.