Никто не хотел воевать

На следующий день пять оставшихся боеготовыми гаубиц два часа к ряду вели «отомстительный» огонь по позициям сепаратистов. Был ли тот огонь эффективен, узнать не удалось, «сепор FM» на этот раз молчало, но что называется «душу успокоили». В ту ночь диверсанты не только вывели из строя гаубицу и автомашины, случились потери и среди личного состава. Артиллеристы потеряли двоих двухсотыми и семерых трехсотыми. При этом сильно повезло, что ни один ПТУР, ни одна граната не попала в склад боеприпасов, где складировали несколько сотен снарядов, иначе мог бы случиться Армагеддон местного масштаба. Двухсотых и трехсотых вывезли на специальном вертолете «медваке». Хотели так же отвезти в госпиталь и старлея, но тот отказался, сказав, что уже оклемался и ему лечение не требуется. После диверсионной вылазки командование временной тактической группы, состоящей из добровольческой роты и гаубичной батареи ВСУ, решило усилить охрану позиции батареи с помощью добровольцев. У артиллеристов для полноценной организации караульной службы в ночное времени людей не хватало.

После относительно ясных дней вдруг полил дождь. И все кроме часовых попрятались в блиндажах и палатках. В текущую, сырую землянку, где располагалось отделение Богдана, вдруг вошел тот самый старый старлей-артиллерист в дождевике и, поискав взглядом, обратился конкретно к Богдану:

– Выйдем на воздух, разговор есть.

Богдан догадывался, что старлей будет благодарить за спасение, только не понимал, зачем для этого надо выходить под дождь, мог бы и при всех высказать слова благодарности, тем более, что он не один его откапывал. Тем не менее, он последовал за старлеем.

– Тебя Богданом зовут? А я Дмитрий, будем знакомы, – сразу предложил общаться не по законам этой войны, по позывным, а по именам, старлей.

Богдан пожал протянутую руку, с нетерпением ожидая слов благодарности, чтобы потом поскорее из-под дождя вновь уйти в блиндаж.

– Спасибо тебе, что откопали вовремя. Спросонья я даже не понял, что случилось, будто в ад какой попал, задыхался вполне конкретно. Пошли ко мне, пузырь коньяка раздавим за знакомство и продление моего пребывания на этом свете, – неожиданно предложил старлей.

– Да, как-то неудобно, не я один тебя откапывал, надо бы и ребят позвать.

– Знаешь, я сначала тоже хотел всех вас пригласить, да боюсь тогда целый сабантуй, пьянка получится, начальство прознает, не одобрит. Да и потом я все же офицер, хоть и запаса, а те ребята молодняк. Их я тоже отблагодарю потом. А ты… ты другое дело, да и по возрасту мы недалеко друг от друга, думаю найдем о чем поговорить меж рюмками, – пояснил свою позицию старлей.

– Хорошо, только бушлат одену, – согласился Богдан, которому на дожде и сыром воздухе стало холодно.

– Вон, видишь, Газ-66 стоит под тентом? Это машина старшего офицера батареи, моя машина. Там под тем тентом в кузове я себе походное кафе организовал. Туда подходи – посидим.

Артиллеристы действительно устроились с невероятным для полевых условий комфортом. Бензиновая энергоустановка позволяла не только подзаряжать мобильники, но и разогревать воду и пищу даже тогда, когда на улице шел дождь и не было возможности развести костер. А в кузове ГАЗ-66 под тентом даже светилась маломощная лампочка-переноска, вполне достаточная для освещения этого импровизированного «кафе». Старлей угощал Богдана не только коньяком, его они запивали настоящим кофе и закусывали бутербродами с семгой. Богдан после скудных солдатских харчей особенно налегал на бутерброды. После того как выпили по первой за знакомство, по второй за счастливое спасение хозяина стола, старлей спросил:

– Расскажи, как ты в Чечне воевал, очень мне интересно. Но если не хочешь вспоминать, не настаиваю.

Богдан действительно не хотел вспоминать, но отказать постеснялся и кратко, без особых подробностей рассказал свою «чеченскую одиссею» и в свою очередь поинтересовался:

– А ты Дим о себе тоже расскажи. Как это ты мобилизованный с гражданки и так здорово во всех этих артиллерийских делах секешь. Я вон вашего комбата хоть он и кадровый, а на позиции почти не вижу, один ты везде и всюду.

– Да, вот так все получилось… Впрочем, комбат не виноват, что прослужив почти десять лет, до капитана дослужился, а не то что боевого опыта, даже полигонного не имеет. Он же училище уже украинское кончал, а там учили, как бог на душу положит и потом он тоже не столько боевой работой занимался, сколько всякой хозяйственной лабудой. А что про меня… Чтобы тебе понятнее было надо с самого начала рассказывать. Долгая история, слушать не соскучишься? – усмехнулся старлей, наливая по третьей стопке.

– Не соскучусь, люблю жизненные истории слушать, – Богдан чекнулся, выпил и тут же закусил бутербродом.