Никто не хотел воевать

Все артиллеристы, номера орудийных расчетов, водители автомашин и прочая обслуга оказались недавно мобилизованными мужиками в возрасте от 25 до сорока лет. Целый день по приезду и часть следующего они разгружались, разворачивали орудия, окапывались. Устраивались основательно, и буквально все у них получалось более качественно, чем у тех же добровольцев, окопы, блиндажи, даже отхожее место. Сразу чувствовалась чья-то опытная, руководящая «рука». Как ни странно в основном процессом руководил немолодой, явно за сорок лет, мешковатый, в плохо подогнанном обмундировании… старлей! Богдан подумал, что это, видимо, старый служака, которого не жалует начальство и потому он, что называется, до седых волос ходит в лейтенантах. Как же он удивился, когда выяснилось, что этот старлей, который, казалось, единственный, кто знал как правильно ставить «на лапы» гаубицы, отрывать взводные укрытия и места для складирования БК, маскировать автотягачи… Он оказался таким же, как и его подчиненные три месяца назад мобилизованным гражданским человеком. Более того, именно этот старый старлей стал наводить орудия на террикон, сверяясь по каким-то таблицам, подсказывая номерам расчета, как с помощью поворотного и подъемного механизмов производить вертикальную и горизонтальную наводку. Именно по террикону произвели первые гаубичные залпы. На его склонах сразу же заклубились «фонтаны» разрывов осколочных снарядов.

– Побежали, посыпались словно горох из худого мешка, – прокомментировал командир расчета одной из гаубиц, сидящий в окопчике возле гаубицы и отслеживающий в бинокль результаты стрельбы.

Сделав десятка два выстрелов по террикону и согнав оттуда вражеских корректировщиков, батарея закончила, так называемую, пристрелку и стала ожидать, когда напомнят о себе «грады», чтобы вступить с ними в дуэль. И оная состоялась, едва ГРАД сепаратистов начал обстрел уже пристрелянного ими участка шоссе, по которому шла очередная колонна в Иловайск. ГРАД стрелял с позиций, расположенных за линий горизонта. Потому артиллеристы высоко подняли «хоботы» своих гаубиц и стали посылать снаряды туда, ориентируясь по наитию старлея и скудным данным, передаваемых с беспилотников, туда откуда примерно летели градовские снаряды. Результаты той стрельбы узнали благодаря тому, что у артиллеристов имелось свое отделение связи, «вооруженное» радиостанцией со сканером, способным ловить волну сепаратистов. В результате перехвата переговоров по «сепор FM» узнали, что артиллеристам удалось уничтожить одну и серьезно повредить еще две сепорские «градины». Такого успеха никто не ожидал. Артиллеристы от осознания своей значимости ходили как надутые индюки…

То, что артиллеристы палили далеко не в белый свет, еще раз подтвердилось уже в следующую ночь – сепаратисты решили отомстить за свои потери. Это ожидалось, но почему-то все думали, что то будет конкретный артиллерийский удар по позиции батареи, но противник решил уничтожить батарею с помощью диверсионных групп. Они напали глубокой ночью с разных сторон, в том числе и с тыла. На батарею обрушился шквал пуль и гранат. Сами гаубицы диверсанты планировали вывести из строя с помощью переносных комплексов ПТУР…

Нападение отбили только благодаря помощи добровольцев. Богдан выпустил в том бою три автоматных рожка и все гранаты, что у него были, с подствольника. Стрелял в основном туда, откуда диверсанты выпускали свои ПТУРы, зная, что только они могут нанести непоправимый ущерб гаубицам. Уже с рассветом, прочесывая окрестности, нашли части от тех ПТУРов и обрывки окровавленных бинтов, индивидуальных медпакетов и пустые одноразовые шприцы из под промедола – видимо у диверсантов были трехсотые, а может и не только, но они никого не оставили, а унесли их, скрывшись в ночи. Но темнота не только помогла диверсантам, но и не позволила им быть точными. Гранатометчикам удалось подбить три автомашины серьезно повредить одно взводное укрытие, вдребезги разнести пункт приема пищи и сортир. ПТУРСники оказались не столь удачливы, лишь один противотанковый снаряд попал в цель, буквально перебив «лапу» одной из гаубиц, в результате чего ее стало невозможно наводить. В ходе ночного боя артиллеристы едва не лишились своего главного специалиста. ПТУР разорвался рядом с палаткой, в которой ночевал старлей. Палатка была хорошо окопана и осколки прошли выше, но поднятый взрывом пласт земли буквально похоронил ее под собой. Богдан и еще трое добровольцев руками и саперными лопатками едва успели откопать полузадохнувшегося старлея.