Никто не видел Мандей

– Клодия Мэй, ты меня сегодня доведешь, – заявила мама. – Предложи этому парню воды. Немедленно!

Я фыркнула, хлопнув дверцей шкафа, со стуком поставила чашку на стол и налила Майклу стакан воды.

– Спасибо, – сказал он, когда я протянула ему стакан, и вытер пот со лба. Рукава его были закатаны, галстук давно снят. Сделав большой глоток, Майкл облегченно выдохнул, потом достал свой мобильник. – Нужно посмотреть изготовителя и модель этих колонок. Какой у вас пароль от вай-фая?

– У нас нет вай-фая.

Майкл вздрогнул и неверяще помотал головой.

– Что? Но… вот же коробка.

Я пожала плечами.

– Она не работает.

Он вздохнул.

– У вас есть фонарик?

В следующие полчаса Майкл подключил модем, настроил вай-фай и проверил конфигурацию нашего компьютера. К тому времени как вернулся папа, он уже заканчивал привинчивать колонки.

– О, здравствуйте, мистер Коулман, – сказал Майкл, помахав рукой. – Хорошо, что вы уже здесь. Вы можете помочь мне поднять вот это? Тут работа для двоих.

Папа уронил свою сумку у дверей и начал оглядываться по сторонам, словно случайно зашел не в тот дом.

– Кто ты? – рявкнул он. – И что ты делаешь с моими инструментами?

– Вы меня не помните, мистер Коулман? Я Майкл, – засмеялся тот. – Из церкви.

Папа оглянулся на меня, сидящую за компьютером, потом снова посмотрел на Майкла.

– Майки?

– Теперь он Майкл, милый, – поправила мама, подходя к папе и целуя его. – Обед почти готов. Сделай так, как говорит молодой человек.

Папа, нахмурившись, последовал за ней на кухню.

– Что этот парень делает в моем доме? – громким шепотом спросил он. – Играется с моим телевизором?

– Ш-ш-ш… это друг Горошинки.

– Женщина, я говорил, что ей нужны подруги, а не парень!

Мы с Майклом переглянулись. Лицо мое пылало, и я молилась, чтобы этот день уже закончился.

– Успокойся. Он приличный молодой человек.

– Вот именно – молодой человек… Разве он не в старшей школе? Он слишком стар для нее.

Мама хихикнула.

– А ты слишком стар для меня. А теперь иди и помоги мальчику, пока он не надорвался, поднимая эту штуку.

Папа втянул воздух сквозь зубы.

– Джеральд! Если твоя дочь что и унаследовала от тебя, так это твое упрямство.

Папа, ворча, протопал обратно в гостиную. Легко подняв телевизор, он прижал его к скобам.

– Неплохой телевизор, мистер Коулман, – заметил Майкл, закручивая винты.

– Ага, спасибо. Выиграл его в лотерею на работе. Просто… никак не мог выбрать время, чтобы повесить его.

– Моему тренеру пригодился бы такой, когда мы в его кабинете просматриваем записи матчей. У него стоит старый телик, такой, с толстым задом…

Папа поднял брови.

– Ты играешь в футбол?

– Спрашиваете! – отозвался Майкл с гордой улыбкой.

– Хм-м… За сколько делаешь сороковку[22]?

– За пять и двадцать.

– Правда?

Дальше Майкл с папой безостановочно болтали о футболе. Даже за обедом. Теперь было понятно, почему люди проникаются любовью к Майклу без малейших усилий с его стороны. Мама смеялась, накладывая Майклу второе, и бросала на меня сочувствующие взгляды, видя, что я дуюсь.

Мама с папой решили прибраться в кухне, пока мы с Майклом ели десерт в гостиной. Я играла с хрупкой корочкой на своем ломте ягодного пирога, пока не уронила ложку, решив, что хватит с меня этой неловкости.

– Ты правда собираешься и дальше злиться на меня? Что ты хочешь – чтобы я сказала «извини»?

Он резко втянул воздух.

– Да не нужны мне твои фальшивые извинения. Это было ужасно глупо. То, что ты сделала. Гоняться вот так за этой шлюхой…

– Откуда ты ее знаешь? И откуда тебе знать, что она шлюха?

– Серьезно? Ты же была там, разве нет? Наш тренер всегда говорит: как видишь, так и называй.

– И все равно – не обзывай ее так. Она – сестра моей лучшей подруги.

Майкл нахмурился так, словно я говорила по-японски и ему было трудно найти знакомые слова.

– Но… это не значит, что она – твоя подруга, Клодия.

Мой язык распух. Он был прав. Эйприл и близко не была моей подругой или даже родственницей. Без Мандей она стояла в нескольких шагах от того, чтобы стать чужим человеком, при этом опасным.

– В любом случае я злюсь не на тебя, а на то, что нам не удалось почилить вместе так, как я хотел.

– Ты хотел почилить вместе? А мне казалось, что я для тебя «просто девушка из церкви»…

Майкл сплел пальцы.

– Ну, я не хотел, чтобы все думали… ты понимаешь о чем. Если ты только сама этого не хочешь. Люди любят сплетничать. Кому, как не тебе, это знать.

Значит, вот в чем было дело? Он защищал меня… от сплетен?

– Эй, о чем вы тут шепчетесь? – спросил папа, появляясь из кухни с банками рутбира[23]. Мама шла за ним.

– Мы разговаривали о вашей группе, – ответил Майкл, подмигивая мне. – Я бы хотел сходить на ваше следующее выступление.

Я улыбнулась, подыгрывая ему.

– Папа сейчас работает над новой песней…

Папа засмеялся.

– Я как раз вернулся из студии.

– Правда? Давайте послушаем! – предложил Майкл. – Можно пустить через колонки.

– Давай, милый, – поощрила мама. – Покажи нам, что у тебя получилось.

Дорогая Мандей!