Никто. Просто фанатка (СИ)

— Катя, кто мог свободно пройти по дому в такую рань? Ты, мисс Тиффани, этот терминатор-охранник и, собственно, хозяин дома. Я здесь и раздвоением личности не страдаю. Мисс Тиффани была бы на кухне, но её тут нет, а охранник не смог бы так быстро сменить цвет кожи, если он только не хамелеон. — Я закрыла глаза, а потом с тихим визгом запрыгала по кухне. — О Боже!!! Наконец-то!!! Я видела его! Видела! Видела! Видела-а-а-а!

— Кого? Привидение? — Мисс Тиффани стояла в дверях, скрестив на груди руки.

— Лучше! — Я кинулась к ней с объятьями и закружила в каком-то полудиком, полуритуальном танце. — Гораздо лучше, поверьте!

========== Глава 11 ==========

Кто дал определение счастью? Почему мы так просто принимаем слова «безмерно счастлив»? Разве есть мера счастья? И всё же, когда случается невозможное, а ещё пуще — случается подряд несколько раз, всё чаще в голове проскальзывает эта фраза — «безмерно счастлива». Однако я самонадеянно и с уверенностью могла предположить, что даже это невероятное счастье когда-нибудь будет побито более сильной картой.

Меня не поймут многие мои «однопартийцы», ведь я не кинулась следом за Джонни… или его галлюциногенной формой в моём разуме. Наполеон, будь я его ученицей, верно, остался бы мной доволен, хоть и пристрелил бы позже за раскрытие. Но мне тогда было бы уже всё равно, ведь…

Стоп. Я, кажется, что-то пропустила… И пропустила я пару-тройку дней.

Мисс Тиффани по-прежнему не могла ничего выудить из моих захлёбывающихся воздухом восклицаний, а потому, невозмутимо подтащив меня за руку к раковине, брызнула в лицо стакан ледяной воды.

— А-а-а! Вы чего? — Честно говоря, я была в сознании и абсолютно не нуждалась в шоковой терапии. — Мисс Тиффани, я вообще-то адекватна!

— О! Я почему-то так сразу и подумала, — саркастично кивнула она.

— А вода зачем?!

— Ну, милочка, я же не хочу, чтобы случился разрыв сердца у тебя… или у моего хозяина, когда ты ворвёшься к нему в комнату в любовном порыве. — Мисс Тиффани заулыбалась и похлопала меня по плечу. — Вот теперь ты остыла, — удовлетворённо добавила она и вышла из кухни.

Я проводила её хмурым взглядом и посмотрела на своё отражение в блестящем дне кастрюли. На сумасшедшую, неадекватную, накачанную эфиром любви фанатку я не была похожа. Глаза светились радостью, щеки были слегка розовее обычного, разве что прядь волос вылезла из хвоста. Но это же дело поправимое, зачем водой в лицо-то?!

Странное это ощущение, когда сердце даёт больше ста ударов в сек… минуту, а ты стоишь и смотришь в одну точку. В голове абсолютная пустота. Что делать? Куда идти? Ты моргаешь раз, два, три… Но всё по-прежнему туманно, словно бы перед твоим лицом только что люди в чёрном сверкнули своей волшебной лампочкой. А сердце всё сильно бьётся, словно хочет что-то сказать. И вот до тебя доносятся слова, поначалу совершенно тихие, едва уловимые: «Эй, ты оглохла что ли? Я тебе говорю!». Диковинный, однако, у сердца голос, но когда вслед за голосом следует «нежный» толчок в спину…

— А? Что? — Я резко обернулась. Передо мной стоял Рик с огромным ящиком в руках, из которого торчали листья салата. Он недовольно смотрел на меня, явно ожидая нужной реакции. Но я не оправдала ожиданий: — Чем-то могу помочь?

— Да, наверное, — буркнул Рик. — Может, я куда-то поставлю это? — он кивнул на ящик.

— Ставь на пол, — развела я руками. — А зачем это? — Рик не ответил, а, покачав головой, вышел и, наверное, покрутил пальцем у виска.

Я огляделась и пару раз шлёпнула себя по щекам. Мисс Тиффани права. Что бы подумал Джонни, завались я к нему — наверняка, уставшему с дороги — с радостной миной на лице и заяви: «Мы давеча напились с вами, сударь, и вы изволили обронить свой браслет. И я, дабы не быть замученной совестью, позволила себе взять ответственность за сохранность сей вещицы. Не соизволите ли вы, милостивый государь, принять от меня вещь, вами утерянную, и облегчить груз ответственности, что беспокойным бременем лёг на мои плечи»? А вдруг он скажет: «Да-да, спасибо, положи туда» и помашет мне рукой, мол, «в добрый дальний»? Нет, этот вариант мне тоже не подходит.

Но, признаться, я испугалась не этого, вернее, не в первую очередь. Всё это время я шла к своей цели — долго и упорно, несмотря ни на что, и этой целью было — вернуть утерянную вещь. А теперь, если я выполню своё «предназначение», можно будет распрощаться и с этим домом, и — что самое главное — с людьми. Как истинный фанат, как настоящий деппоман — без консервантов и искусственных красителей — я решила задержаться в этом парадизе как можно дольше. Что поделать, к хорошему всегда быстро привыкаешь.