Нил Сорский

Первый Вселенский Собор был созван в 325 году по инициативе византийского императора Константина Великого, который возглавил соборные заседания. Отцы Церкви собрались в Никее (ныне турецкий город Изник), чтобы осудить ересь александрийского пресвитера Ария, умалявшего полноту Божественной природы Христа. Арий утверждал, что Сын Божий не рожден, а сотворен Отцом. «Конечно, и прежде ереси искажали суть христианства. Но арианство было особенно тонкой и потому опасной ересью. Оно родилось из смешения двух тонких религиозно-философских ядов, совершенно противоположных природе христианства: яда иудаистического… и эллинистического… Яд иудаизма заключался в антитроичности учения Ария»[536]. Вспомним, что «жидовствующие» тоже отрицали Божественную природу Христа и Святую Троицу. По церковному преданию, во время соборных заседаний архиепископ Николай Мирликийский, оскорбленный богохульством Ария, дал ему пощечину, «заушал Ария». Дионисий изобразил сцены из Жития Николая Чудотворца в диаконнике храма, подле которого размещена композиция Первого Вселенского Собора. Всю конху придела занимает суровый и скорбный образ святителя Николая. Внушительный размер подчеркивает его значимость. Подвиг святителя, его горячая ревность в защиту христианского догмата должна была стать, по мысли Дионисия, образцом для русских епископов в их бескомпромиссной борьбе с еретиками. Широко распахнутые в благословляющем жесте руки Николая Чудотворца, кажется, осеняют крестным знамением не только молящихся в храме, но и всю Русскую землю.

На Первом Вселенском Соборе был принят термин о «единосущии» Отца и Сына, вошедший в Символ веры. Догматическое значение Собора Дионисий подчеркнул композицией «Видение Петра Александрийского». Она возвращала зрителей к церковной истории и рассказывала о подвиге епископа Александрийского Петра I (300–311). Обнаружив еретические убеждения Ария, епископ Петр задолго до Никейского Собора отлучил его от Церкви, хотя сам ранее рукоположил Ария в диакона[537]. В это время начались гонения на христиан. По приказу императора Максимина II Дайи (305–313) епископа Петра посадили в темницу. Арий, узнав, что Петр вскоре будет казнен, обратился к уважаемым александрийским священникам Ахилле и Александру, чтобы те заступились за него и попросили епископа снять отлучение. Священники пришли в темницу к епископу и ходатайствовали за Ария, ссылаясь на то, что еретик принес покаяние. На это владыка ответил: «Как вы можете заставить меня снизойти к вашей просьбе и простить Ария, когда он моего наказания и вразумления не послушал? А если я и проклял его, то не сам, а по соизволению Христа Бога моего, Который явился мне в сию ночь. Когда я обычно молился, вдруг великий свет озарил темницу, и я увидел Господа моего Иисуса Христа — в образе двенадцатилетнего юноши, имеющего лице ярче солнца, так что я не мог смотреть на неописанную славу лица Его. Он был одет в белый хитон, разодранный сверху до низу; придерживая его на груди обеими руками, Он закрывал Свою наготу. Когда все сие я увидал, то меня объял ужас и трепет, и с боязнию молился Ему, говоря: „Кто Тебе, Создатель, разодрал хитон?“ Господь же отвечал: „Арий безумный разодрал Мне, так как он отделил от Меня людей, которых Я стяжал Своею Кровию. Остерегайся и не принимай его в церковное общение: он замышляет лукавое и враждебное против Меня и народа Моего. Вот хотят просить тебя о нем, чтобы ты простил его; но ты не слушай их и не принимай волка в стадо, как овцу“»[538].

После Собора 1490 года в русском обществе разгорелась острая полемика о судьбе покаявшихся еретиков. Митрополит Зосима, у которого было много сторонников, говорил о том, что раскаявшихся надо принимать обратно в лоно Церкви. Иосиф Волоцкий и архиепископ Геннадий умоляли русских епископов не верить вынужденному покаянию еретиков. Изображая «Видение Петра Александрийского» на стене ферапонтовского собора, Дионисий дал однозначный ответ по поводу этой полемики: «…не слушай их, и не принимай волка в стадо, как овцу». Очевидно, что таким же было мнение монахов и старцев обители.

Антиеретическая направленность росписи Дионисия ярко выражена и в других композициях. Второй Вселенский Собор, состоявшийся в 381 году в Константинополе, положил конец борьбе с арианством, дополнил и раскрыл догматы Церкви, содержавшиеся в Никейском Символе веры. «Углубленное развитие учения о Пресвятой Троице в богословских трудах отцов-каппадокийцев — Василия Великого, Григория Нисского и Григория Богослова — подготовило почву для догматической деятельности собора»[539]. На Вселенском Соборе был принят догмат о Святой Троице, сформулированный Василием Великим «на основе четкого различения „единосущия“ и „триипостасности“». С темой Второго Вселенского Собора связаны две композиции в люнетах у основания парусов храма: «Учение святителя Василия Великого» и «Учение святителя Григория Богослова».