Нильс

«Знаете, фройляйн Соль, я начал к вам привыкать. Не знаю, хорошо это или плохо».

Ну, почему он такой взрослый, совсем-совсем взрослый! Почему?

А все остальное по мелочам, обрывками. Миг, когда она сквозь снежную пелену увидела глаза Андреаса, свою ладонь на плече отважного рыцаря Александра и еще строгую девочку по имени Гертруда. Пожалуй, и все.

Соль тряхнула головой, сбрасывая внезапную слабость. Все еще будет! Заглянет на огонек дед, она увидится с Камеей. И встретится с отцом, обязательно, непременно!

Вскочила, резко выдохнула. Умываться!

Близка летняя пора.
Чуть займет заря,
Нам в поход пора…

* * *

В столовую хоть не заходи. Свободные места есть, но все по одному, если подойти, люди отворачиваются или смотрят насквозь, не замечая.

Стала в очередь. Тот, что впереди, оглянулся испуганно, дернулся, словно призрака увидел.

Ну их всех! Лучше вернуться в каюту, выпить кофе. Или зайти к вилланам-ремонтникам, там от нее хоть не шарахаются.

Шагнула к выходу и натолкнулась на внезапно вспыхнувший экран телескрина, огромный, хоть в автомобиле въезжай. На экране девушка с короткой стрижкой, очень красивая, но почему-то в военной форме.

— Приветствую вас, земляки! Я — Вероника Оршич.

И сразу же стало тихо, как будто всем рот завязали. Нет, еще тише.

* * *

«…Несмотря на все наши предупреждения, руководство Второй земной миссии развязало войну. Потери от вас скрывают, но только за последние дни погибло более двух десятков клементийцев. Это, к сожалению, только начало, потери неизбежно будут расти. Землян погибло значительно больше, но их жертвы ваше руководство игнорирует. Тауред объявлен вне закона, мы, беглецы, обречены на уничтожение, поэтому у нас нет выхода. Сегодня мы предъявили Высшему Распорядительному совету ультиматум. Если вы не уступите, мы в качестве меры принуждения взорвем объект «Фокус» вместе со всеми, кто сейчас там находится. Кроме того…»

* * *

Экран давно погас, но люди по-прежнему молчали. Потом принялись расходиться, стараясь не смотреть друг на друга. С громким стуком упал поднос…

Соль вышла в коридор и побрела куда глаза глядят. Мысли свились тугим узлом, не развязать. Нечистые из Тауреда враги, они даже ее убить пытались. Но война действительно идет, пусть о ней не пишут в земных газетах. А еще ТС, «тяжелые системы», в секретном хранилище, которое она пыталась заблокировать. Тогда казалось, что надежно, теперь же догадывалась: специалисту на час работы.

Кто прав? Кто неправ?

— Соланж де Керси?

Ответить не успела. Схватили за руки, грубо охлопали карманы и потащили коридором.

* * *

— Зачем вы изменили код впускного модуля на объекте «Фокус»?

Первый раз за последние месяцы ей по-настоящему страшно. И голос тихий, и вопрос вроде бы по делу. Но человек за столом напротив…

Не лицо, голый череп, левая сторона когда-то обгорела, на правой грубый шрам. Взгляд… Нет, в глаза лучше не смотреть.

— Повторяю вопрос…

Соль с трудом ловила ускользающие слова. Потому что… Из-за того…

— Карточка кого-то из участников миссии могла попасть в гестапо. Я изменила код так, чтобы земляне войти не смогли, а мы, клементийцы, в смысле, сразу бы поняли…

— Что вы еще сделали на станции? Куда заложили взрывное устройство?

Ставшая уже привычной латынь внезапно превратилась в тарабарщину. Explosive fabrica… Все правильно, взрывное устройство.

— Я… Я не…

— Какого типа взрыватель?

Fuse… Соль обхватила голову руками, пытаясь защититься от обезумевшего мира. Нет, нет, такого просто не может быть!

— Встать!!!

Вскочила, с ужасом глядя в мертвые глаза на голом черепе. Человек видит не ее, кого-то совсем другого, врага, которого надо убить на месте, задушить голыми руками!

— Из-за тебя, тварь, погибли хорошие парни. И остальные скоро погибнут, если ты не объяснишь, как их спасти. Поможешь, выручишь, обещаю, что доживешь до суда. Говори!..

Она собрала все силы, что еще оставались. Может быть, все-таки услышит?

— На объекте «Фокус» я ничего не меняла, не устанавливала и не портила. Все мои действия записаны в журнале…

Пол ушел из-под ног, потолок рухнул, во рту что-то противно хрустнуло. Соль поняла, что уже не стоит, а лежит, ей очень больно.

Еще один удар, на этот раз в грудь. Воздух запекся в горле…

— Во имя Господа! Прекрати, немедленно прекрати!..

Темно. Мокро. Кажется, плеснули водой. Лицо, шея… Резкий запах нашатыря.

Свет!

— Дочь моя, как вы?

Она узнала епископа и попыталась шевельнуть губами.

— Жива, мсье Ришар!