Нимб

— У них бывают свои взлеты и падения, но, что бы ни случилось, они находят способ все уладить. А еще мама иногда чересчур стремится нас опекать.

Наверное, родители Ксавье возлагают большие надежды на своего старшего сына.

— Ты тоже будешь врачом?

— Вероятно.

— Ты как будто не в восторге.

— Я интересовался дизайном, но мое увлечение, скажем так, не одобрялось.

— Почему?

— Якобы это несерьезно. Идея вложить кучу денег в мое образование с тем результатом, что я останусь без работы, родичей не вдохновляла.

— А как же твои собственные желания?

— Иногда предкам виднее.

Ксавье с благосклонностью принимал решение матери и отца, радуясь тому, что не обманывает их ожиданий. Все было распланировано на много лет вперед, и любое изменение выбранного курса не приветствовалось. Здесь мы были похожи — мое существование на Земле тоже жестко ограничено. Зато промахи Ксавье не навлекут на него гнев Небес, а просто добавят ему опыта.

Мы пригубили свои напитки, но Ксавье не успокоился и заказал нам порцию шоколадного торта. Он оказался многослойным, проложенным сбитыми сливками и ягодами, его принесли на огромной тарелке с двумя длинными ложками. Несмотря на призыв Ксавье «Набрасывайся!», я попробовала лишь верхушку. Затем Ксавье заявил, что оплатит счет. Он выглядел оскорбленным, когда я попыталась возразить, и положил деньги в кружку с надписью: «ХОРОШАЯ КАРМА».

На улице я встрепенулась.

— Да, уже поздно, — произнес Ксавье. — Но давай-ка прогуляемся?

— У меня будут неприятности.

— Бет, десять минут!

Я знала, что должна вернуться побыстрее, но не могла заставить себя расстаться с Ксавье. Меня переполняло всепоглощающее счастье, а остальной мир отходил на задний план. Нас словно окутал кокон, который разрушило бы только землетрясение.

Хотелось, чтобы этот вечер длился вечно.

Мы направились к океану. На дощатой пешеходной эспланаде вдоль берега увидели странствующую ярмарку — популярное развлечение для семей с неугомонными детьми, которым надоело сидеть дома. Колесо обозрения покачивалось на ветру, на траве поблескивали маленькие электромобили. Прыгающий замок в сумерках отсвечивал желтым.

— Здорово! — с детским энтузиазмом воскликнул Ксавье.

— Думаю, они закрылись, — сказала я. — Почти стемнело.

Ярмарка прямо пропиталась атмосферой утомления, и меня совсем не тянуло внутрь.

— Где твоя страсть к приключениям? Всегда можно перепрыгнуть через ограду.

— Я не против беглого осмотра, но без всяких оград.

Как выяснилось, никакого забора и в помине не было, мы беспрепятственно прошли на территорию. Мужчины натягивали веревки и возились с непонятными механизмами. На ступеньках автоприцепа сидела и курила смуглая женщина в пестрой одежде, со звенящими браслетами до самых локтей. Вокруг глаз и рта у нее темнели глубокие морщины, волосы на висках были тронуты сединой.

— А, юные влюбленные, — вымолвила она. — Извините, ребятки, но вы припозднились.

— Наш просчет, — вежливо ответил Ксавье.

Женщина глубоко затянулась.

— Хотите, я предскажу вам судьбу?

— Вы медиум? — вырвалось у меня.

Она вызывала у меня двойственное чувство — и скепсиса, и интереса. Некоторые люди имеют развитую интуицию и ощущают духов, но весьма ограниченно используют свой дар.

— Конечно, — ответила гадалка. — Анжела-Вестница к вашим услугам.

Ее имя потрясло меня — по звучанию оно напомнило слово «ангел».

— Заходите, бесплатно. У нас была куча клиентов.

В автоприцепе пахло дешевой едой. На столе горели свечи, стены увешивали гобелены с бахромой. Анжела велела мне сесть.

— Ты первый. — Она взяла руку Ксавье и начала внимательно изучать ее. — Ну, линия сердца у тебя извилистая, значит, ты романтик. Линия ума короткая — ты мыслишь прямолинейно. Твоя аура голубого цвета, что указывает на героизм в крови, однако вскоре тебе предопределено испытать сильное страдание.

Ксавье усмехнулся.

— Спасибо. Очень проницательно. А теперь ты, Бет.

— Нет.

— Нужно не бояться будущего, а смотреть ему в лицо, — заметила Анжела.

Я неохотно подчинилась. Ее пальцы были грубыми и мозолистыми. Уставившись на мою ладонь, женщина замерла.

— Ты белая, — зашептала она, зажмурившись, будто в трансе. — У тебя чистейшая аура! Линия сердца сильная, непрерывная — у тебя в жизни будет одна-единственная любовь… А вот… Господи!

— Что? — встревожилась я.

— Линия жизни… — Анжела широко распахнула глаза.

— Что там? — нетерпеливо спросила я.

— Моя дорогая… — пролепетала женщина. — У тебя ее просто нет.

К машине Ксавье мы возвращались в неловком молчании.

— Странно, правда?

Он открыл дверцу.

— Да, — ответила я беспечным тоном. — Но кто верит медиумам?

А его лазурный «Шевроле Белэр» модели 1957 года, с откидным верхом, выглядел бесподобно! Фары разгоняли тьму, гладкие сиденья были очень удобны.

— Бет, познакомься с моей малышкой, — заявил Ксавье. — У нее удивительно ровный ход.

— Привет! — И я, как дурочка, помахала автомобилю. — Тебе известно, что машины — неодушевленные предметы?

— Но-но, полегче, — обиделся Ксавье. — Ты ранишь ее чувства.

— Неужели?

— Точно, — и он похлопал по капоту. — Не ревнуй к Бет, малышка.