Нина Горланова в Журнальном зале 1995-2000

Муж обрадовался, что ему нашлось дело, и прижал к себе голову Гоголя, наполненную писком и возней. В эту секунду снаружи раздался призывный автомобильный гудок. Все замерли, прислушиваясь, и Лабинская схватила тут злосчастного живописца и потащила его к себе. Но в пылу она потеряла направление, что, впрочем, бывало и с более опытными воинами, и вылетела на лестничную площадку, все бросились за ними. Лабинская спускалась с сугубой быстротой, волоча за собою тело.

Голова Потоцкого легкими щелчками отмечала путь по лестнице. Погоня приближалась. Первой бежала Мадонна, размахивая портфелем Потоцкого, за нею летел Женя с готовыми кулаками. Рита с двумя бокалами в руках неслась впару с Милой. Последняя кричала:

– Она ведь вас всех третировала! Неужели вы не могли подать на нее в товарищеский суд? Ведь как-то нужно бороться... с общественными пороками! Вот недавно в “Комсомолке” была статья...

Муж мой, прижимая к груди голову Гоголя с котятами, бежал сзади всех, следом прыгала и мяукала кошка, а уж за кошкой шла я.

Лабинская заскочила в “Запорожец”, таща свою бессильную добычу. Остальные нырнули вслед за нею и сразу увязли там, барахтаясь в тесноте, но не в обиде.

– Поехали! – кричал водителю Женя, оказавшийся буквально на коленях Мадонны. – Ты поедешь когда-нибудь на своем драндулете?

Водитель завел машину, и я вместе с Музой поместилась на переднем сиденье.

– Я вам покажу обижать Виталия Неустроева! – раздался сзади грозный голос приемщика посуды – он так и был одет в свой порванный в драке черный халат.

– Скорее! Поехали! – приказала я, на секунду поддавшись страху.

Водитель рванул машину куда-то вперед, стало слышно бульканье в портфеле Потоцкого. Открыли – там оказалось восемь бутылок водки. Михаила растолкали, чтобы спросить разрешения употребить водку по назначению. Художник, очнувшись, бормотал:

– Я поднял образ человека труда на недосягаемую глубину...

Женя выдернул из портфеля тоненький альбомчик из серии “Молодые мастера” – видимо, Потоцкий цитировал текст предисловия – о своем творчестве.

– Я бы этих сталеваров, – листал мой муж этот альбомчик. – Я бы их среди заснеженных гор или живых цветов изобразил, ведь они работают в такой жаре и мечтают...

– Бутылки-то чьи? – спросил у Потоцкого Женя.

– Это я слесарям купил... за решетку к мастерской... от воров.

– Едем по Пиренейскому полуострову, – бодро доложил водитель.

Тут Женя увидел, что вверху голубо и внизу голубо.

– Летим над Атлантическим океаном, – рапортовал водитель.

Женщины тихо глазели в окна. Я обернулась: за “Запорожцем” летел Виталий Неустроев, размахивая черными крыльями порванного халата.

– Смотрите! – шепнула я, показывая на него.

– По небу полночи Виталий витал и тихую песню орал, – начал было мой муж, но тут же перевел разговор: – А сколько времени-то? Уже утро или здесь еще утро?

– Рим, где Рим? – смотрел вниз Женя, вспомнив о великих русских писателях, побывавших в Риме.

– Да пусть его будет, как того бог хочет, – ответил тихо Николай Васильевич, печально помавая длинным носом.

Разлили водку. Водитель отказывался: в небе ему тем более нельзя пить. Нельзя так нельзя. Лабинская ждала своей очереди, бормоча из угла:

– Колено распухло... ребро раздробили... руку из плеча вынесли.

Дали ей выпить, и она смолкла, а спустя минуту вдруг начала:

– Миллион, миллион, миллион пьяных рож

Из окна, из окна, из окна видишь ты...

– Ху а ю? – донеслось неизвестно откуда.

– Что? Кто? – растерялся водитель, но тут же нашелся: – НАСА с нами разговаривает.

– Вы в ракетных служили? – вдруг с уважением спросил Женя.

– Хэв ю зэ водка? – продолжали спрашивать со станции слежения, кажется, через приемник в машине.

– Йес, – ответил водитель. – Только с закуской туго. Заходите, ребята!

Лабинская снова завозилась в своем углу:

– Я вот им скажу, скажу. Вы тут меня избиваете, а они по “Голосу” могут передать. Как вам не стыдно! Женщину ... М-мать! Может, я героев родила...

– А что, если про кооперативный дом им рассказать? – вдруг спросил у Милы Женя.

И тут стало совсем интересно: появились мистер Смит и мистер Джонсон, и мистер Уайес – и все с закуской.

– Проходим плотные слои атмосферы! – раздался голос водителя.

Рита разливала в бокалы водку для гостей.

– Вытри ты бокалы для жертв империализма! – завистливо приговаривал непьющий водитель.

– Послезавтра первое мая – день солидарности... международной, – коряво от волнения начала Мила.

Я обернулась: Виталия Неустроева не было видно.

– Вижу Землю. Какая она красивая! – протянула Мадонна.

Лабинская кашлянула и выплюнула темно-красный комок:

– Вот кровью харкаю... засужу вас...

* * *

Журнальный зал | Урал, 2000 N4 | Нина Горланова

Нина Горланова

Подсолнухи на балконе

Штучка

Виктории Токаревой

Нина Викторовна Горланова родилась в 1947 г. в Пермской обл. Окончила филологический фак-т ПГУ. Член СРП. Печаталась в журналах “Урал”, “Новый мир”, “Знамя”, “Октябрь” и др. Автор четырех книг прозы. Живет в Перми.

I