Нина и сила Абсинтиума

— Когда много веков назад Сикурио подло, ударом в спину, убил меня, Тибериозо обратил его в бегство. Спасаясь от верной смерти, аббат от страха потерял свой драгоценный мешочек, в котором лежала черная шахматная пешка и монеты. Я не знаю, какими алхимическими свойствами они обладают, но он был готов на все что угодно, лишь бы вернуть их.

— И он у…у…умер из-за шахматной фи… фи…фигурки и нескольких мо…мо…монеток? — поразился Додо.

— Да, я пронзил аббата, когда он попытался вырвать мешочек из моей руки! — ответил рыцарь, не скрывая своего удовлетворения.

— А тогда при чем тут пар? Он же умер не от него? — продолжала задавать вопросы Фьоре.

— Не от него, но пар из этих ведер убийственен для карконианских призраков. — Эдоардо дернул за веревку, и тело Сикурио Фасторио рассыпалось, как расколотая глиняная ваза. — Для призраков Алхимии Света этот пар, разумеется, безвреден, — уточнил рыцарь, предвидя очередной вопрос любознательной девочки.

Вдруг за спиной Эдоардо послышался какой-то шорох, и тут же плитки мозаики с рисунком Золотого Числа несколько раз сотряслись с громким треском.

— Может быть, Нина плохо заперла вход в подземелье? — предположила Фьоре, нагибаясь и разглядывая щель в мозаичном полу.

— Сомневаюсь, что она могла совершить такую промашку. Не исключено, что кто-то нашел способ проникнуть туда. — Интуиция заставила рыцаря вздрогнуть: — Ливио! Наверняка это был он!

— Но почему тогда пар из ведер не убил его? — удивилась подошедшая Камостилла. — Он ведь тоже карконианский призрак.

— Что сейчас гадать? Как бы то ни было, мы всё равно ничего не можем с этим поделать. Будем надеяться, что скоро встретимся с Ниной, и она нам все объяснит, — подвел итог рыцарь, сжимая свой меч.

— А что с «Книгой Березы»? — спросила Фьоре, вспомнив о приключении рыцаря в лаборатории Тадино.

— С ней все в порядке. Гроп и Демия оказались выше всяких похвал. Они привели действие все алхимические ловушки Тадино. У Сикурио не было ни единой возможности уйти оттуда живым. Так что «Книга Березы» осталась у Демии. Она бережет ее пуще собственного глаза, — объяснил рыцарь.

Камостилла взяла Эдоардо под руку:

— Ты замечательный алхимик, это бесспорно! Я должна поблагодарить тебя за то, что ты велел мне разбить медальон Амберо. Иначе со мной могла бы случиться беда.

— Дорогая Камостилла, я никому не позволю причинить тебе зло, — заверил ее Эдоардо с изящным поклоном.

Камостилла погрузила руки в облако пара, нащупала ручки ведер и попыталась поднять их. Безуспешно.

— Хорошо, что мы передали эти ведра Нине и Ческо. Смотри, как намертво они приклеились к полу. Если не считать странного случая с Ливио, наша алхимия работает очень эффективно. Пар держит на расстоянии злонамеренных существ и не дает им разглядеть местонахождение мозаики с рисунком Золотого Числа, — сказала Камостилла, довольная собой и Эдоардо.

— А мы ничего не можем сделать, чтобы никто больше не смог проникнуть через нее? — спросила Фьоре, считавшая слишком рискованным оставлять щель в мозаике, через которую возможно было пробраться в Секретузию.

— Никому это не под силу, кроме Нины. Только у нее есть Клавис Музивум, которым можно открывать и закрывать мозаику. У Алхимии Света свои правила и свои секреты, — ответила Камостилла, закрывая тему.

— И лишь предначертанная судьба знает, чем все закончится. Нам остается только верить в то, что все закончится хорошо, — добавил с улыбкой рыцарь.

— Мы верим в Нину и в вас. Мы дали клятву Этэрэе и всегда будем соблюдать законы Ксоракса, — заверила призраков Фьоре, сжимая Талдом.

Камостилла с благожелательной улыбкой выслушала слова девочки, затем, обернувшись к Эдоардо, еще раз поблагодарила его за неожиданное и своевременное вмешательство.

— Да, к счастью, я прибыл в самое время, — сказал довольный рыцарь. — Добраться сюда от озера Тразимено было бы еще проще, не тащи я на себе мертвого аббата. И все равно я домчался словно комета.

— Словно ко…ко…комета?! — воскликнул Додо. — Зна…зна…значит, это твой полет в небе мы ви…ви…видели с катера?

— Да, это был я! — Рыцарь вложил меч в ножны и гордо выпятил грудь.

Мэр на нетвердых ногах, пошатываясь, подошел к друзьям:

— У меня галлюцинации… да-да, я или болен, или сплю. Слишком много видений… Сейчас мне видится рыцарь в доспехах, сверкающих ярче солнца…

Камостилла вернула на место пряжку от туфли и любезно обратилась к Людовико Сестьери:

— Уважаемый мэр, расслабьтесь. С вами все в порядке. Мы — реальность и присутствуем здесь, чтобы помочь вам.

Первый гражданин Венеции с недоверием почесал затылок, изобразил не менее любезную улыбку и решил больше не забивать себе голову мучительными попытками понять смысл происходящей на его глазах магии.

Эдоардо свернул веревку, теперь уже бесполезную, так как от Сикурио Фасторио не осталось даже кучки пепла. Он исчез, испарился. Как и маркиз Амберо, он закончил так, как давно заслуживал.

— А теперь, моя дорогая, вернемся на виллу «Эспасия». — Рыцарь с легким поклоном подал руку благородной даме. — Немого Джиролумы нам не повредит!