Нина Риччи

Открытый в 1973 году производственный центр в Ури Робер передал в управление своему сыну Жану Луи, которому исполнилось 29 лет. Ему помогал более опытный менеджер Жорж Лемир. Жан Луи старательно выполнял указания отца, понимая, что именно его отец планирует поставить во главе «клана» Нины Риччи, когда сам отойдет от дел. Мария Франсуаза и Жиль Фукс занимались модой и зарубежными контактами; Жану Луи предназначался любимый парфюмерный бизнес. Пока на новой фабрике Жан Луи проявлял способности в создании компьютеризированных систем, но он постоянно сопровождал отца в его инспекционных прогулках по фабрике, а также наблюдал за процессом создания новых ароматов. Квалифицированный персонал вручную выполнял традиционные операции по упаковке, а мацерация (настаивание цветков и растений в растительном масле по аналогии с похожим процессом в виноделии) и розлив были автоматизированы. Для проведения испытаний начали использовать лазерное оборудование. К концу 1980-х годов на фабрике работали около трехсот пятидесяти человек; ежедневно упаковывалось 100 тысяч флаконов духов; ежегодно для распространения по всему миру отгружалось более двадцати пяти миллионов единиц продукции. Робер Риччи гордился своим детищем. В создание современной фабрики он вложил 30 миллионов франков и справедливо считал, что если бы в компании существовал совет директоров, он бы никогда не санкционировал такие расходы. В то время парфюмерная фабрика Риччи площадью 12 гектаров считалась одной из самых красивых. Настроение Робера быстро передалось сотрудникам – это ведь тоже дух Риччи, символ стиля, новизны и классики «в одном флаконе».

В 1979 году Робер Риччи решился на шаг, который давно откладывал, не желая вкладывать деньги в то, что по сути являлось лишь очередным компонентом, «символом статуса». Символ статуса – это очевидное, легко интерпретируемое, внешнее указание на социальное, экономическое и рыночное положение индивида или компании в соответствии с установленными параметрами общества, отрасли или рынка. Все статусные компоненты формируются в обществе для проведения демаркационной линии между богатыми и бедными, успешными и неуспешными. Если мы говорим о символе статуса для компании, то одним из компонентов является офис компании: размер, дизайн и, конечно, расположение. Порой ради подтверждения своего статуса компании тратят огромные деньги на офисы в престижных районах. В наши дни многое поменялось в восприятии офиса из-за внедрения дистанционной работы и сдвига общественного мнения, которое постепенно перестает воспринимать отдельные компоненты символа статуса как обязательные для успешного и богатого человека. Но даже сейчас люди прекрасно знают улицы, где расположены дорогие бутики, районы престижных офисных центров. В конце 1970-х годов для фирмы «Нина Риччи» переезд на улицу Монтень значил именно это – очередной кирпичик в статус дома моды, можно сказать, завершающий.

Впрочем, было бы наивно все сводить только к статусности. Помещения на улице Капуцинов явно устарели. У входа, предназначенного для обслуживающего персонала, за стеклянной дверью слева находилась маленькая конторка консьержки, от которой шла лестница из красного дерева – по ней сотрудники поднимались на другие этажи. На первом стоял специальный прибор, на котором пробивалось время прихода и ухода персонала с работы. В узких извилистых коридорах, соединявших два корпуса здания (дома под номерами 18 и 20), можно было легко заблудиться. Такое расположение помещений позволяло сотрудникам изредка нарушать правила. Например, отправляя ученицу на склад за фурнитурой, сотрудницы просили ее что-нибудь купить в магазинчике, который находился на улице рядом со входом в здание. И она, скрываясь от начальства, делала крюк и покупала всем какое-нибудь угощение, а нарушение правил делало его еще вкуснее. Столовая для персонала находилась на верхнем этаже, под самой крышей. Чтобы добраться до него, требовалось довольно много времени, так как нужно было пройти несколько лестниц и коридоров в лабиринтах дома. Еду накрывали за большими столами; сотрудники рассаживались на скамейках. Столовая состояла из двух залов: один был зарезервирован для руководителей и продавщиц, другой, большего размера, – для рабочих и служащих. Таким образом, в старом здании неукоснительно соблюдалась иерархия. Именно в этом обшарпанном месте, за большим общим столом, где вечно пахло разогреваемой едой, сотрудников собирал профком для принятия протестных решений.