Нина Риччи

Парфюмерная фабрика, вскоре после того как ее приобрела семья Фукс, пережила новый бум. В межвоенный период Лазурный Берег стал местом паломничества элиты и представителей мира искусства. Побережье от Монако до Канн заселили художники, музыканты, писатели, кутюрье и денди, которые стекались туда, чтобы насладиться бурным стилем жизни 1920-х годов, который там царил. Появился джаз, а за ним по пятам последовали американцы, которые, очарованные этим великолепным регионом, окрестили его Французской Ривьерой и помогли сделать знаменитым и престижным местом. Для этих новых туристов пребывание на Лазурном Берегу непременно включало и поездку в Грасс для покупки духов. Именно так Эжен Фукс придумал совершенно новую концепцию: он стал дарить своим постоянным клиентам возможность совершить экскурсию по производственным цехам фабрики. Прямые продажи ароматизированных продуктов плюс посещение фабрики оказались настоящим хитом среди туристов, стекавшихся туда, чтобы ощутить очарование Ривьеры.

В 1929 году Эжен Фукс передал компанию своему сыну Жоржу и зятю Франсуа Коста (его три внучки в наши дни возглавляют предприятие). Они разделили полномочия: Франсуа остался в Грассе, а Жорж отправился за границу, что принесло дому процветание как в торговле сырьем, так и в изготовлении композиций ароматов на заказ. Перед началом войны, в 1939 году, Жорж Фукс завязал деловые отношения с Элизабет Арден, управлявшей компанией, которая специализировалась на косметике. Заказы посыпались с лета 1947 года, и вскоре офис в Соединенных Штатах стал необходимостью: родилась компания «Continental Perfumers Inc.». Самым продаваемым ароматом, созданным для Арден, является «Blue Grass». Она просила отразить запахи, которые врывались в окна ее дома в Вирджинии, и это создателям духов удалось. Жан Франсуа Коста, сын Франсуа и Эмилии Коста, присоединился к компании в 1939 году. После нескольких лет, проведенных за границей, он вернулся в Грасс в конце 1950-х годов, чтобы занять место своего отца, оставив двоюродному брату Патрику приятную задачу заниматься композицией ароматов. Вернувшись в Грасс, Жан Франсуа Коста приступил к модернизации компании. Будучи большим любителем искусства, в начале 1960-х годов он начал собирать предметы, рассказывающие об истории создания духов, а в 1975 году основал первый Музей парфюмерии в Грассе в дополнение к двум парижским. Эта инициатива подпитала и без того процветающий бизнес Фрагонара, придав ему культурное измерение, которое еще более расширилось после открытия в 1997 году Провансальского музея костюма и ювелирных изделий, Музея Жана Оноре Фрагонара в Грассе, открытого в 2011 году, и Музея парфюмерии в Париже рядом с Оперой, который открылся в 2015 году.

Если три дочери Коста продолжили дело предков, то Жиль, сын Жоржа Фукса, сначала решил заниматься международным правом. Он окончил два университета – в Париже и Оксфорде, получил степень доктора, свободно говорил на французском и английском языках. Однажды, когда Жиль проводил время в Грассе со своей семьей, туда приехала Мария Франсуаза Риччи. Надо сказать, Робер всех близких сумел заразить страстью к парфюмерии, и его дочь отправилась изучать ароматы, так как на уже выпущенных отец останавливаться не собирался и постоянно искал новые сочетания запахов для следующих духов. Именно тогда Жиль познакомился с Марией Франсуазой, и вскоре пара поженилась. Свадебное платье внучке шилось под личным руководством бабушки Нины. И если Жиль наивно полагал, что тесть не заманит его в свой бизнес, то сильно ошибался. Видимо, итальянские корни заставляли Робера создавать из дома моды семейное, клановое предприятие, и любой, кто входил в семью, должен был становиться частью клана. Поэтому, спустя некоторое время после свадьбы, Робер Риччи сказал Жилю без особого напора, но тем не менее тоном, который не подразумевал возражений: «Ты говоришь по-английски, приходи работать со мной. Мне нужен управляющий для всего мира!» Возможно, последние слова – это легкое преувеличение, однако, зная энергию и амбиции Робера, веришь, что они были недалеки от его истинных целей. Да, Робер Риччи уже завоевал американский рынок, но международное развитие дома еще предстояло продумать, ведь кроме Штатов в мире существовало множество других стран, где Нина Риччи еще не была представлена, а самому Роберу при всей его энергичности времени и сил на «весь мир» не хватало. Для молодого Фукса поставленные тестем цели стали отличным вызовом. В нем тоже текла кровь предпринимателя, хотя позже мы увидим, что на самом деле он в большей степени унаследовал гены коллекционера.