Нирвана

Все уставились на Парадорского, а тот словно и не слышал разговора, углубившись в какой-то документ. Но он ответил, показывая, что улавливал каждое слово:

– Во-первых, ты уже участвуешь почти во всех наших операциях…

– Скажешь тоже!

– …в роли живца. И это не шутки. Мы сильно рискуем, показывая тебя в публичных местах и заставляя выступать с небольшими речами. Во-вторых, с твоей подготовкой тебе еще рано бывать в перестрелках, а тем более в настоящем бою. Каковы твои результаты в тире?

– Почти в норме.

– И очень не в норме после физических нагрузок. А ведь по врагу стрелять – это тебе не в тире. Порой столько усилий надо затратить, чтобы выйти на позицию удачного выстрела, а ручки-то дрожат! И коленки подгибаются! Верно? Вот видишь… Ну и, в-третьих, твой отец пока еще лично запрещает тебе любые боевые действия. Только в случае самозащиты. Да и не ты ли делаешь огромные успехи в изучении химии? Лидия говорила, что ты скоро нас всех за пояс заткнешь.

– Ну… – несколько смутился баронет, хотя видно было, что похвала ему приятна. – Пока еще рано хвалить… Хотя и в этом твоя заслуга. Если бы ты не уговорил отца разрешить мне совершенствоваться в химии, у меня бы сейчас не было такой огромной лаборатории. Ну и преподаватели – мечта некоторых институтов.

Уже пару месяцев во дворце жили два профессора. Старенькие, давно пенсионного возраста, но оба живчики, которым хотелось тряхнуть стариной, вспомнить молодость и дать нужные знания молодому баронету. Тем более что им неплохо платили. Мало того, в последние несколько недель на уроки профессоров в свободное время захаживали и офицеры подразделения Парадорского. Много нового и полезного узнавали они на этих занятиях, подтверждая золотое правило: учиться никогда не поздно, любое знание может оказаться полезным. Правда, сам Парадорский чуть не сорвал программу обучения, постоянно пытаясь свернуть разговор на конкретные свойства некоторых веществ, необходимых для ведения боевых действий. В частности, его привлекала задача создать взрывное устройство практически из ничего, а такие возможности у опытного химика имеются всегда.

Однако химия химией, но какое-то задание баронету все же следовало дать обязательно.

– Алоис, что у нас там по анализу вчерашних посланий от горожан?

– Не успел еще разобраться, – отозвался негр.

– Отдай весь материал Артуру, пусть проверит.

Чернокожий аналитик с некоторым сомнением скосил глаза на баронета, но нужные данные на два расположенных сбоку экрана вывел:

– Они уже рассортированы на три группы по важности, но в любом случае выводы следует делать по всем. Осилишь?

– Постараюсь! – Артур решительно уселся в кресло.

– Если что – спрашивай.

Подобной ответственной работы молодому Аристронгу еще не давали. Казалось бы, чего тут сложного – прочитывай внимательно письма подданных да бери на заметку конкретные подсказки. Но в том-то и дело, что важная информация вылавливалась среди ничего не значащих на первый взгляд деталей. И каждая деталь – это чье-то готовящееся преступление и чья-то спасенная жизнь.

Видно было, что парень гордится полученным заданием и, понятно, не подозревает, что после его ухода кто-нибудь обязательно еще раз проверит все поступившие сообщения. Не хватало только что-то упустить в анализе. Да и зная общее положение дел, легче провести должные параллели между событиями. А лучше всех знал дела чернокожий аналитик.

Вот и сейчас он вывалил на командира подразделения кучу проблем, которые требовали немедленного решения. Особенно одна, о которой Парадорский несколько подзабыл. Касалась она приобретения еще одного летательного аппарата.

– Что-то я не припомню: зачем барону покупать межпланетный челнок? Один у него есть, второй наш, да плюс личная яхта, которая не хуже нашего корабля. Ну и более мелких летательных аппаратов у него пруд пруди.

– Не хватает для покрытия тактического простора и стратегических перемещений. Если задействовать все три единицы, в критической ситуации ничего не остается в резерве. В средствах Аристронг не стеснен, сам предупреждал, чтобы не молчали и не жмотничали. Тем более челнок и в самом деле нужен.

Они еще немного подискутировали на эту тему, вовлекая в разговор и Малыша с Бергманом. Посреди разговора Танти вскочил с кресла, пытаясь скрыть неожиданно резкие боли после волны физической саморегуляции, морщась, сделал пяток разминочных упражнений, констатируя при этом:

– Все-таки кабинетная работа не для меня. Год за три идет, сразу кости начинают скрипеть.

Малыш тут же откликнулся:

– Вот потому наш негр частенько плачется о своей старости, болезнях и слабости.

Алоис ехидно улыбнулся:

– Тем не менее на полосе препятствий от некоторых длинных шлангов не сильно отстаю. А то и опережаю. Порой и раньше командира к финишу прихожу.

– Ничего, ничего, вот завтра на тренировке посмотрим, кто раньше, – уже на ходу сказал Тантоитан, собравшийся идти с докладом к барону.