Нисхождение короля

– Значит, ты говорил с ним, – горько выдавила из себя она, чувствуя, как рвется еще одна нить доверия к королю. – Агондарий предостерегал от этого. Но ты уже слушал речи бога. Ты теперь морвиус, его последователь?

– Нет! – вновь сорвался на крик Никлос. Он подскочил к девушке, рывком поднимая ее с земли. – Никто никогда не будет иметь власти надо мной, поняла меня?! Хватит вести себя так, будто все знаешь. Ты как маленькая наивная дурочка, которая думает, что война – это игра, и если очень постараться, то никто не погибнет. Так не бывает, Сэл! И тебе придется это принять. Тебе придется принять нашу силу, хочешь ты этого или нет! А в мои дела с вечным не лезь, они тебя не касаются!

– Еще как касаются! – вырвавшись, закричала в ответ Селеста. – Касаются, потому что его последователи несколько раз похищали меня и проводили надо мной свои кровавые ритуалы! Касаются, потому что из-за него ты становишься темным, совсем как старые боги. Касаются, потому что именно он все это начал! Я чувствую это каждой проклятой клеткой своего тела! Это Ктуул во всем виноват! Это он делает все это с нами, а ты слушаешься! – продолжала заходиться криком девушка, наступая на Ника и каждым словом вколачивая в его грудь свою истину. Король стоял ледяной глыбой, недвижно принимая ее удары. – А знаешь, что… если ты не собираешься его уничтожить, наверное, мне следует отправиться к тому, кто понимает, как все это остановить!

И только тогда Ник перехватил ее руки, сжимая до боли.

– Нет, – прошипел он, рывком прижимая девушку к себе и выпуская нориус, кандалами легший на ее руки и ноги. – Я больше не могу доверять тебе, Сэлли. Пока ты не признаешь мою правоту, будешь находиться под замком. Пора взрослеть, девочка. С меня довольно, – жестко закончил он, впиваясь в ее губы болезненным поцелуем, перекрывая готовые сорваться с женских уст возражения. А после взлетел в небо, унося девушку в единственное место, откуда даже ариус не мог сбежать.

* * *

Над разбуженной и встревоженной, как улей, столицей проносились в ночи чеканные слова. Усиленные магией, звучали над каждой улочкой, в каждом закутке, в домах и подвалах, над барами и кабаками. Волной летели по анфиладам и залам дворца, мощным криком раздаваясь в коридорах академий, гремели над сжавшейся Селестой, прибитой мощностью обкаленного нориусом зала, куда, как в темницу, бросил ее Никлос.

Слова звучали отовсюду, и каждый житель столицы, а после – и королевства слышал голос своего короля.

Он говорил о вероломном предательстве подводного повелителя Агондария, который с лета, прикрываясь морвиусами, нападал, нарушая пакт о перемирии, на Каргатское королевство, утягивая под воду жителей рыбацких деревень. О руке мира, протянутой милосердным Никлосом Каргатским, что внимал словам мудрых эльфов, противящихся открытой войне между драконами и русалками. И о том, что в ответ подводники неоднократно пытались забрать драгоценность Каргатского королевства – белую драконицу. А не получив желаемого, подло убили ее мужа, опять выставляя немыслимые требования черному королю.

И, в конце концов, вновь попытались напасть на королевство, пустив гигантскую волну, что чуть не смыла часть побережья вместе со столицей и дворцом. Ее остановила совместная сила Никлоса Каргатского и его подопечной, выдав ответную реакцию, нанеся болезненный удар по подводному городу. Теперь королевство находится в состоянии открытой войны с Подводным миром. И не будет знать жалости, пока не умрет подводный король Агондарий, вздумавший вредить наземным созданиям.

«Виват войне!» – кричали люди, а Акрош с подчиненными разворачивал военную машину, еще утром запущенную Ником. Формировались списки новобранцев, все маги королевства получили письма о призыве на службу. Вступало в действие положение о военном времени, закрывались суды и увеселительные заведения.

Гнев горячил кровь жителей Каргатского королевства, давил любые иные голоса. А последний оставшийся, самый мощный круг морвиусов, собравшийся в столичном лесу, взывал к горячей крови Никлоса, барабанами до предела распаляя его жажду мести.

Началась война. И некому было ее остановить.

Глава 23 Семья

Селеста

Я лежу на песке, игнорируя поставленную кровать, раскиданные повсюду одеяла и подушки. Дышу песчинками, кашляя и давясь пылью, не двигаясь, полностью отдавшись во власть холода этого зала. Здесь тихо, так тихо, что слышу, как стучит в висках кровь от непрекращающейся головной боли. Это место – отрава для меня, но в нем есть и странное успокоение. Нечто, способное примирить с потерей ариуса, застывшего в венах, будучи не в силах противостоять заклятию нориуса.