Нить

— Я еще училась, когда узнала, что Гая выпустили досрочно, — Бэатрис даже ссутулилась от страха, когда рассказывала про мужа, — он разыскал меня. Я видела его под окнами своей комнаты. А утром на подоконнике лежали сухие розы и мертвая птица… Он напал на меня в подворотне у дома. Подняли шум, прибежал полицейский. Мне сказали, Гай вернулся за решетку. Тогда я и решила сменить фамилию и после распределения выбрала самое отдаленное место работы. Так я и попала в Лингро. И вот, Гай, видимо, опять на свободе, благодаря своим связям.

— Это теперь не твоя проблема, — глухо отозвался Лиам.

И был вознагражден взглядом. Полными удивления и недоверия глазами. Шерифу было безумно приятно смотреть на доктора, такую растерянную и обескураженную.

— Он сумасшедший, Лиам, — осторожно шепнула женщина, — и опасен.

Лиам это и так понимал, кивая в такт словам женщины. Социально опасный высокопоставленный урод, это было для него знакомое определение. Только страха оно не вызывало. Глухую злость и раздражение — да. А еще беспокойство за одну, пускай и бойкую, но хрупкую леди.

— Это меняет дело, — кивнул шериф, — я могу поболеть.

— В смысле?

— Ну, ты же не пойдешь спать ко мне, — задумчиво вздохнул Лиам, — а одну я тебя оставлять не хочу. Брок женщина- могила, но ее я смущать не хочу. Остается больница.

И шериф обворожительно улыбнулся, поиграв для шутки бровями. Бэа только смущенно улыбнулась и покачала головой.

— Ты не обязан…

— Защищать — обязанность мужчины. Быть опорой и поддержкой — обязательство, — раздраженно шепнул Лиам, — а вот лупить жену и держать в страхе окружающих — не должен.

— Ты так говоришь, будто знал Гая лично.

— Мне хватило тех высокородных уродов, кто был в моем командовании, — отмахнулся шериф, беря Бэа за руку, — издевки, поклеп и превышение полномочий в армии обычное дело.

Бэатрис замолчала, а потом со странным взглядом прикусила нижнюю губу. От этого действия у Лиама и раньше мурашки бежали от поясницы к холке, а теперь совершенно плыло сознание.

— Ты знаешь, что о тебе болтают в Лингро? — шепнула доктор.

Сознание продолжало плыть, но делало это не так активно. Про то, что о нем распускают слухи, Лиам знал давно.

— Я даже знаю, кто болтает, — обронил он, — это официальная версия командования.

— Они говорят, что ты отправил на смерть новобранцев… Это… Это…

— Я отправил в атаку отряд, — вздохнул Лиам, — а вот то, что там будут одни новобранцы и один стихийный маг, то есть я, сказать «забыли».

Он видел, как округлились глаза Бэатрис, но ничего не стал говорить. Тот день навсегда въелся ему в память. Крики, стоны, мольбы. Что он мог, один против пятерых магов противника? Когда лорд-маг Нордвуд шагнул на борт своего воздушного корабля, он и понятия не имел, какой «сюрприз» подсунуло ему командование. А когда понял — было уже слишком поздно. Что же, Лиам знал, когда бил морду зажравшемуся лорду, что тот не простит ему такого. Только шериф и подумать не мог, что для мести будет выбран настолько чудовищный способ.

— Твоя сила, она…

— Да. Я выгорел в том бою… Не будем об этом, — Лиам дернул плечом и поднялся, — пустой болтовней мертвых не поднять. А справедливость… Возможно, это и благо, что меня выслали в Лингро.

И он подмигнул женщине, смущенно глядящей на него. Эта ссылка теперь казалась ему подарком.

* * *

— Так ты не болен? — не унимался Хаас.

— Нет, — Лиаму даже забавно было наблюдать, как всполошился змей.

— Но ты хочешь лечь в больницу?

— Да.

Наг еще миг наблюдал за другом, пока не расплылся в довольно пошлой ухмылочке, обнажив острые клыки.

— Молодца!

Мхора только хмыкнул, перебирая какие-то связки с травами, подбросил пару пучков в костер. Лиам пришел к сасквочам за советом. Все же перерождение души и прочие далекие от науки и магии вещи были давно забыты. Только дикари помнили то, что передавалось из уст в уста с далеких, почти забытых времен.

— Хорошая у тебя болезнь, лорд ветра, — усмехнулся Мхора, — полезная и для тела, и для души.

Хаас опят хихикнул, а Лиам ощутил давно забытое чувство смущения, когда пылают уши и немного боязно поднять взгляд. С Бэатрис они договорились, что из больницы она не уйдет и будет ночевать там, а пока Лингро не заснул, было время навестить стойбище сасквочей и поговорить об открывшихся фактах.

— А что ты скажешь про Холга? — буркнул Лиам, отпивая из плошки ароматный травяной чай.

— Скажу, что в этом его спасение, — усмехнулся шаман, — хоть думать о деньгах перестанет. Опомнится. Его болезнь тоже во благо.

— А то, что он вспомнил? Бывало такое уже?

Мхора удобнее сел на полу, скрестив мускулистые ноги, пламя алыми бликами ложилось на белую шерсть, отражалось огоньками в синих глазах.

— Мой народ верит, что душа рождается не раз, — произнес шаман, — но помнить прошлые жизни давно не всем. Только тем, кто избран небом. Шаманы могут вспомнить свои воплощения.

— Лиззи? Девочка из Лингро, утверждает, что помнит прошлую жизнь, — оживился Хаас.

— Это она тонула на пруду? — уточнил Мхора.

Лиам и Хаас синхронно кивнули.