Нить Гильгамеша

– Ее образ был внедрен программой-триптихом методом дипфейка. Я стал перепроверять данные, когда обнаружил следы зачистки списочного состава экипажа «Менанделя», предоставленные судовладельцем. Сравнил их с дубликатами, которые компания предоставляла в диспетчерскую ранее, и сверка подтвердила – Цеста Регран никогда не работала на «Менанделе». Видео с ее изображением взято из открытых источников, с трансляции учебного полета – Цеста тогда еще служила в космофлоте. Изображение наложили на оригинал записи, закрыв того, кто на самом деле работал в роли второго пилота на «Менанделе»… И это Инва́р Сабо́, конечно, не под своим именем, но система распознавания лиц подтвердила личность креонидянина.

– Сабо? Ты не ошибся.

Крыж покачал головой:

– Нет, эту семейку психов я ни с кем не перепутаю.[39]

Теон задумчиво поправил крепление бромоха, отстегивая и застегивая его вновь. Щелк-щелк – словно шестеренки шелестело в аквариуме аналитиков.

Инвар Сабо – это многое объясняет. Единственный сын Ити́ля Сабо, задержанного за участие в антиправительственном перевороте и финансировании запрещенных медицинских опытов, выросший в атмосфере собственного превосходства, культивированной жестокости и непримиримый враг действующей системы – Инвар был опасным и мотивированным противником. Опасным именно в форме собственного отчаяния – этому человеку было нечего терять. Инвар Сабо, оказавшись причастным к тяжкому преступлению, лишился власти и привилегий, дома и ближайшего окружения. Он испытал разочарование и унижение. И он был готов мстить. Не дожидаться удобного случая, а генерировать его самому – это тоже было вполне Инвара.

Какое место в истории с крушением «Менанделя» он сыграл – предстояло узнать. Но он помнил совершенно точно, что сын Итиля Сабо обвинялся как соисполнитель по делу отца, его подозревали в зачистке баз данных с упоминаниями имен и сведений о жертвах их лабораторных испытаний. Этот поганец виртуозно убирал любую информацию о жертвах, надеясь, что установить точное количество погибших полиция не сможет. Уже тогда было ясно, что Инвар – талантливый программист, кодер. За юнца просила Кро́до Тиама́т, бывшая начальница станции «Тамту», а ныне – одна из владелиц «Новой эры».

Итиль тогда выгородил сына, назвав исполнителем своего секретаря. Тот не стал отпираться, но Теон был уверен – за его признанием что-то скрывалось, большие деньги или угрозы семье. Однако подозрения эфемерны, их не приложишь к доказательствам, они никогда не могут быть на одной чаше весов с фактами и материалами дела. Адвокат Инвара Сабо требовал снять все обвинения и выпустить на свободу, но прокуратура – не без участия Теона – переквалифицировала деяния Инвара как укрывательство. Сабо получил срок – не самый большой, но болезненный.

– Что о нем еще нашел? – спросил Крыжа, удивившись насколько медленно и с усилием стали произноситься слова.

Василий тоже это почувствовал, бросил удивленный взгляд на шефа.

– Очень мало. Настолько мало, что очевидно – информацию кто-то подчистил… Мне нужно немного больше времени.

Теон кивнул, направился в кабинет, но на выходе внезапно остановился:

– Посмотри записи годичной давности и старше, мне нужны видео. И приобщи к ним запись обращения Филина… Нужно направить постановление на проведение фонографической экспертизы.

Крыж застыл:

– Вы думаете…

Теон поднял вверх указательный палец и покачал головой:

– Сделай это быстрее…

Глава 31. Признание

Борт фрегата «Унция»

Ноэль поднялась на нижнюю палубу, дождалась, когда закроется спрятанная под обшивкой дверь на секретную палубу. Прошла мимо машинного зала, мимо внутреннего колодца с генератором и гравитационными установками. Она знала, что за ней наблюдают, поэтому шла неторопливо, насвистывая песенку, которая каким-то образом зацепилась в ее сознании. Кажется, она слышала ее когда-то и услышала вновь совсем недавно, от Влада. Она не знала слов, не знала наверняка мотива, но коротенькая строчка постоянно крутилась в голове на повторе. Это иногда раздражало. Но сейчас гарантировало безопасность ее мыслей, никому и в голову не придет касаться его, если на поверхности мельтешит вот такое.

Она усмехнулась: кто бы думал, что землянин окажется так находчив. Подтянулась на трапе ярусом выше и оказалась на смежной палубе. Здесь было тихо, безлюдно. Ее небольшой экипаж сюда почти не заглядывал. Но здесь был один из лифтов, которые вели напрямую в рубку. Все-таки надо было проверить бортовой журнал и проявить капитанскую строгость, чтобы команда не расслаблялась. Хотя Ноэль прекрасно осознавала, что команда ей подчиняется ровно до тех пор, пока Пао Риж не объявит об ином. Она отчетливо помнила, чье место занимала. И еще лучше осознавала, что ее первенство – временное. Еще чуть-чуть и надобность в ней отпадет. И тогда «Унция» снова уйдет в тень, возглавляемая Пао Рижем и тем, кто прятался на секретной палубе.