Нить наяды

— Ой, как вы долго! У меня еще пять заказов в разных концах! — возмутилась посыльная и сунула бумажку. — Распишитесь вот тут.

— А у вас что, и животных продают? — поинтересовалась Кира, принимая цветы.

— Каких еще животных? — вытаращила глаза девочка.

— Ну у вас написано «Флора и фа». Фа — это фауна?

— Фа — это Федор Анисимов! Вы что, не знаете?

Кажется, девочка была потрясена бестолковостью клиентки, но та тоже не думала сдаваться.

— Тогда почему буквы не прописные, а строчные?

— Какие? — растерялась посыльная, не понимая, чего хочет от нее настырная тетка.

Кира сдалась.

— Спасибо за доставку.

— Ага, — кивнула девочка и рванула с места.

Кира посмотрела ей вслед и набрала номер Борисоглебского. Он не ответил ни на этот звонок, ни на три следующих. А ведь договаривались, что всегда будет на связи.

«Если с ним случится беда, что я скажу нашему ребенку?» — подумала Кира. Внезапно она испытала такую жалость — то ли к Борисоглебскому, то ли к будущему отпрыску, — что чуть не заревела прямо на глазах у Приходько, заглянувшего в кабинет.

— Смородина, у тебя день варенья, что ли? — округлил тот глаза на букет.

— Нет, у меня день сухаря, — буркнула Кира, утыкаясь в бумаги.

— Люблю сухарики, — отозвался неунывающий Приходько, — не забудь угостить.

— Не забуду, Никита. У тебя все?

— Да я, собственно… Шарафутдинов опять вчера тобой интересовался…

— У тебя, что ли? — оторвалась от бумаг Кира.

— Да я тут при чем? Нет, он твоего Малоземова вызывал. Что-то по делу сына депутата, а я к нему шел с результатами экспертизы. Ну и слышал, как полковник спрашивал, почему у вас в отделе раскрываемость низкая. Я еще подумал: чего Малоземова об этом спрашивать? Он-то каким боком? Надо начальника трясти, а не…

— Ты, что ли, под дверью подслушивал, Никит? — прервала Кира.

Приходько скривился.

— Ладно. Ничего я не слышал. Но точно знаю, что Малоземов на тебя стучит Шарафутдинову. Просто не знал, как намекнуть.

— Откуда сведения?

— Не спрашивай. Просто учти и все. Предупрежден, значит, вооружен. Поняла?

— Поняла.

— Ну, тогда обращайся, если что. Всегда готов помочь.

Она не успела обдумать его слова, как упомянутый Малоземов явился в отдел, сразу, не заходя с докладом, кинулся к варенью и зачавкал. Она с трудом подавила желание придавить эту гадину прямо здесь и сейчас. Вместо этого крикнула:

— И мне налей чайку! А то заработалась!

Малоземов сразу зашуршал, засуетился и через минуту принес кружку с чаем и сухари.

— Если что, то я подсластил. Три ложки, как вы любите, Кира Ахматовна.

«Варенье, значит, заныкал», — подумала Кира и, поблагодарив за заботу, стала пить чай и думать.

Итак, у нее в отделе крот. Уже приятно — теперь она знает, кто. Странно только, что Шарафутдинов работает так грубо. Ведь если узнал Приходько, узнает и она. Торопится? Если да, то наверняка выполняет чей-то заказ. Чей? С другой стороны, с чего вдруг Приходько ей помогать, причем так открыто? Он с Шарафутдиновым всегда на короткой ноге был и вдруг переметнулся? Так, может, из Малоземова козла отпущения сделать хотят, а крот — сам Приходько? Что-то зачастил он к ним в отдел.

Она вышла, чтобы вымыть кружку, а когда вернулась в кабинет, увидела на столе аккуратно упакованный бокал для вина. Рядом в позе «чего изволите» изогнулся Краснов.

— Вижу, использовал все свои навыки, — усмехнулась Кира.

Довольный собой Краснов набрался смелости пошутить.

— Да нет! Лучшие приберег для специального случая, — слепил он фразочку, тряхнул чубом и повел глазом.

Кира сделала вид, что намек не поняла.

— Твои пальцы тоже есть?

— На ножке. Кружилин хапал бокал всей пятерней. Отнести к криминалистам?

— Нет, Макс. Туда нам нельзя. Придется маневрировать. Я сама этим займусь, а ты подключись к Сосновому Бору. Меня полковник к ним прикрепил, я кое-что сделала. Материалы сброшу. Подозреваемый наклевывается. Думаю, дожмешь. Тем более что дело там деликатное, а я уже помелькала. Съезди и поработай качественно, вечером доложишь. Завтра с утра дуй в Опочку. Пусть поищут отпечатки в магазине и в подъезде. Завтра у меня будут пальчики Александры Сванидзе. Мы их сравним. Только местным ничего не говори. Пусть работают по своим подозреваемым. Надеюсь, они есть?

— Как не быть! Трое собутыльников и одна давняя соперница.

— Привезешь пальчики, мы сами тут обработаем. Ну что стоишь? Ах да! Ты молодец, Макс! Что бы я без тебя делала!

— Ну то-то!

Кира закатила глаза.

— Кира Ахматовна, я еще и фоток нащелкал. Так, на всякий пожарный. Там народу тьма было, все фоткали. Ну и я до кучи.

— Все фотографировали именно Кружилина?

— Нет. Мероприятие в честь то ли гильдии, то ли ассоциации. Не понял. Фоткали все и всех. Кружилин сначала у самого подиума сидел, а когда выступления начались, пересел за столик подальше. Тут я бокальчик и взял. Ну, сами увидите. Только в зале темновато было, а вспышкой пользоваться нельзя. Он меня сразу срисовал бы.

— Скинь, я гляну.

Краснов все продолжал топтаться у стола.

— Ну что еще, Макс? — досадливо вскинула глаза Кира.