Нити судеб человеческих. Часть 2. Красная ртуть

- О-о! - воскликнул Исмат, и рассказал о полностью разрушенной окраине города Ашхабад, о ребенке, с трудом извлеченном из-под руин.

- Да хранит нас Аллах! - воскликнул господин Нияз, услышав ужасное повествование гостя.

Приближался вечер. Помощник убрал со стола и, попросив у начальника разрешения удалиться, ушел.

- Ты, Исматулло, не обижайся. Я тебе поверил, но выпустить тебя я сейчас не могу. Переночуешь в арестантской комнате, а завтра должен приехать важный чиновник, он решит, что с тобой делать. Я, ты же понимаешь, только здесь, в приграничном селе, большой начальник.

- Вы, господин, везде будете большим, - улыбнулся Исмат, и оба мужика, примерно одного возраста, рассмеялись.

Полицейский открыл находящимся на его поясе ключом маленькую дверь в сенях, за нею оказалась комната с забранной толстой решеткой окном, в которой лежала на полу только камышовая циновка. Полицейский выразительно посмотрел на Исмата, потом вынес из другой комнаты стеганный ватный халат и вручил его своему пленнику:

- Ничего, переночуешь, - проговорил он строго.

- Ничего страшного, переночую, - ответил Исмат, и мужчины расстались, пожелав друг другу доброй ночи.

Полицейский Нияз полночи не спал, обдумывая ситуацию. Не имея претензий к судьбе в отношении своих не облагаемых налогами доходов, складывающихся из поступлений от торговцев, снабжающих приходящих из Туркмении контрабандистов товарами, он испытывал душевные муки по причине своего невысокого полицейского чина. Начальство в ответ на его покорнейшие обращения по этому поводу заявляло, неофициально, конечно, - а за что, мол, тебе повышать звание?

- Контрабандистов ты не ловишь…

- Нет их на моем участке! Хорошо поставлена профилактика преступлений!

- Ага… Так… Доходов в казну от твоей службы никаких.

- Какие доходы могут быть в наших маленьких бедных кишлаках! - означенный полицейский участок контролировал несколько приграничных селений.

- Ну да, конечно! Ну, так чего же ты хочешь?

Разумеется, те, кто платили начальнику полицейского участка, платили тем, кто сидел ступенькой выше, более крупные суммы. Ясно, что не проявляющий рьяности господин Нияз сидящих выше вполне устраивал, но поощрять его не было нужды. Мало ли что может случиться, а потом еще обвинят в поддержке нечестного чиновника. Пусть чувствует свою зависимость от вышестоящего начальника.

И вот совсем недавно в жандармское управление округа поступило указание найти среди приходящих из-за кордона отчаянных мужчин - эти хождения не были тайной и для самых высоких инстанций! - найти такого, который был бы грамоте обучен и знал бы русский язык. Припугнуть его, привлечь деньгами и заставить выполнять задания иранской стороны. Жандармский начальник округа, объезжавший приграничные селения, обещал господину Ниязу посодействовать в получении очередного звания, если тому удастся найти подходящего человека. И вот, кажется, Ниязу повезло - к нему своими ногами притопал человек, наряду с узбекским и персидским знающий хорошо еще и русский язык. Впрочем, было одно неприятное обстоятельство: этот человек не мог возвратиться назад, в Советы. Да и знает ли он в действительности русский язык или, как многие, может только с горем пополам объясниться с русским покупателем на базаре?

В общем, полночи не спал господин Нияз, не ведая, повезло ли ему с этим Исматулло или ничего из этого дела не выйдет?

Назавтра около полудня Исмат, пребывающий в запертой комнате рядом с кабинетом начальника, услышал звук приближающегося автомобиля и увидел в окно, как новенький "виллис" щегольски развернулся и резко притормозил. Из-за баранки соскочил бравый мужчина лет пятидесяти, в военной форме, подтянутый, и быстрым шагом зашагал к крыльцу. Исмат услышал в коридоре топот ног - это весь небольшой штат полицейских устремился навстречу прибывшему чину из жандармского управления.

Конечно же, гостя за конфиденциальным разговором угощали чаем. Только через час по прибытии жандарма Исмат был введен в кабинет. Круглолицый, с чисто выбритой головой жандармский чиновник не ответил на приветствие перебежчика, в то время как Нияз приветливо пригласил пришельца из-за кордона сесть поближе к столу.

- Ну, Исматулло, расскажи господину Реза о себе.

Жандарм Реза, между тем, с подчеркнутой подозрительностью исподлобья глядел на облаченного в бедный дехканский наряд перебежчика.

Исмат обратился к полицейскому:

- Господин Нияз, могу я говорить по-узбекски?

Наверное, этот вопрос уже обсуждался двумя представителями власти, потому что Нияз сразу, без согласования с высокопоставленным посетителем, ответил:

- Господин жандарм знает узбекский язык.

Исмат кратко, как и вчера, начал рассказывать о себе, начиная со дня своей насильственной отправки на Фархад-строй.

- Начни с событий лета сорок первого, когда Германия напала на Советы, - перебил его жандарм.