Нити тьмы

– Во-первых, мы совершенно точно знаем, что Тони Винченцо производит таблетки, – начал Джон. – Две его шестерки сидят в камерах в Форт-Диксе, и мы нашли тонны улик в старом доме его отца. Во-вторых, мы столкнулись с невероятным сопротивлением властей штата и федералов, которые мешают нашему расследованию. Вопрос для тебя: как заурядный торговец наркотиками смог заставить такое количество серьезных игроков с двух сторон предпринимать попытки похоронить правду?

Прежде чем ответить, Сэндс глотнул кофе.

– Я не знаю. Возможно, речь идет не о заурядной схеме, – проговорил он наконец.

– То есть пентхаус в Ряду миллиардеров является огромным складом наркотиков? – спросил Пуллер.

– Нет, это детская площадка, бонус для верных людей.

Этли отметила, что отчаяние Сэндса исчезло, а уверенность в себе вернулась, когда разговор зашел о пентхаусе. Однако было видно, что он опасается сболтнуть лишнего.

– Значит, ты – один из верных людей. А теперь расскажи нам, куда направлена твоя вера, – вмешалась Пайн.

Сэндс подался вперед.

– Я не хочу иметь к этому никакого отношения, ладно?

– А к тюрьме хочешь? – поинтересовался Пуллер.

– У вас нет никаких доказательств, – заявил Джефф.

– У меня есть свидетель, готовый заложить тебя со всеми потрохами, Сэндс, – спокойно сказал Джон.

– Кто?

– Неужели ты думаешь, я отвечу на такой вопрос? – Пуллер усмехнулся.

– Вы блефуете. У вас ничего нет, – заявил Сэндс.

– Тогда можешь уйти отсюда прямо сейчас, – предложила Пайн. – Вот дверь. Но не забывай, у них есть свой человек в федеральной тюрьме. Помни, как они добрались до твоей подруги Шейлы. И про Линдси, которая в этом замешана, – а как по мне, она похожа на тех, кто готов на все, лишь бы выжить. Так что теперь, когда тебя видели с нами, как ты думаешь, сколько еще тебе осталось?

– Вы пытаетесь меня напугать…

– Я лишь выложила перед тобой факты. Если они тебя пугают, тут уж ничего не поделаешь.

Молодой человек посмотрел на дверь.

– Вы готовы отпустить меня прямо сейчас? – спросил он.

– Конечно, – ответил Пуллер. – Но прежде ты расскажешь нам, где сейчас Тони Винченцо.

– Нет. Я не видел его уже целую неделю.

– А как ты с ним познакомился? Ты нам не рассказал.

– Мы встретились довольно давно. Тусили вместе. Он крутой…

– Почему тебя пускают в пентхаус, если ты не вносишь свой вклад в общее дело? – спросила Пайн. – В такое место на халяву не попадешь. Какова цена входного билета?

Сэндс пожал плечами и принялся изучать чашку с кофе.

– Ты ведь должен понимать наши сомнения – мы не верим, что ты чист, Джефф, – сказал Пуллер. – Знаешь, кто владеет пентхаусом?

– Нет.

– А кто тебе о нем рассказал? Кто разрешил тебе туда приходить?

– Какие-то парни. Я забыл их имена.

– Сомневаюсь, что они забыли твое… Ну, думаю, мы закончили, Джефф. Хорошей тебе жизни, и неважно, что она окажется очень короткой.

– Вы намерены оставить меня здесь одного? – спросил Сэндс.

Джон посмотрел на Пайн.

– Ты утверждаешь, что чист, а у нас нет никаких улик, чтобы тебя задержать, – сказал он. – Что еще нам остается делать? Кажется, ты говорил, что у тебя есть дела; вот и иди…

И агенты направились к двери.

– Эй, послушайте! – окликнул их Сэндс.

Они повернулись.

Побледневший Джефф, разом ставший серьезным, встал и подошел к ним.

– Я не хочу умирать, понимаете? – сказал он.

– И чего же ты хочешь? – спросила Этли. – Мы можем помочь тебе только в том случае, если ты поможешь нам. Ты ведь учишься в универе. Полагаю, у тебя хватит ума, чтобы понять такую простую мысль?

Сэндс нервно огляделся по сторонам. Некоторые посетители кафе не сводили с него глаз.

– Мы можем пойти куда-нибудь и все обсудить? – спросил он. – Возможно, что-нибудь придумаем.

– Конечно, – согласился Пуллер и положил на стол деньги за кофе. Затем сжал руку Сэндса и кивнул Пайн. – Проверь задний выход. С ним мы не можем рисковать.

Этли осторожно вышла через заднюю дверь в переулок. Она проверила все сектора, все темные углы и осталась довольна. Вернулась и крикнула:

– Чисто.

Пуллер вышел вместе с Сэндсом.

– Мы можем поехать ко мне, – предложила Пайн.

– А где… – начал Сэндс.

Он не закончил фразу – пуля из винтовки попала ему в голову и отбросила на Пуллера. Оба оказались на земле.

– Джон! – воскликнула Пайн.

Сэндс был мертв.

И у Этли возникло ощущение, что Пуллер тоже.

Глава 44

Пайн не любила больницы с тех самых пор, как ребенком едва не умерла в подобном заведении в Джорджии. Она теряла сознание, приходила в себя и снова теряла сознание, пока ее везли в машине «Скорой помощи».

Яркий свет, люди в масках, шланги и иголки, которые в нее втыкали.

Плачущая мать.

Гонка по коридору на каталке, белая стерильная комната, толпящиеся вокруг нее чужие люди, гудящие машины, свет над головой, словно гроздья разных солнц, укол, и что-то закрыло ей рот.

Темнота.

А потом она возродилась, как Иисус, – во всяком случае, ее усталый разум подсунул ей это воспоминание из воскресной школы.

Там была ее мать. И отец. И другие люди. Человек в белом халате, улыбавшаяся медсестра.

Значит, будет жить.