Нити Жизни (СИ)

– Давай, сопляк! – взвился рядом Вассар, выглядевший с безумными глазами и открытым в вожделении ртом как настоящий абасы. – Ты что, не понимаешь?! Или ты ко мне? Умрешь ведь без шаманства! Как жить без власти?!

– Тьфу ты! – пламя взметнулось. – Ладно с тобой! Без кровавых жертв позволяю! Но чтоб праздники широкие с душой, чтоб другой корм и подношения в избытке. Знаю, ты ученый, справишься. Другому б не позволил. Пой свое!

Огненное полотно разлетелось на много трепещущих костерков и искорок в воздухе. Сармик остался на месте, обреченно глядя на них, и тоскливо завел:

–Вырвались в небо искры: весело, дико, быстро. Я проводил их взглядом, но одна оказалась рядом. И попала в меня. В пламя маня. К великой силе Огня.

Он вышел в центр блуждающих в воздухе огней, и принялся танцевать, крутясь на месте, подпрыгивая и воздевая руки вверх. Лицо расслабилось, а слова полились быстрее:

– Расплавилось солнце, на землю упало, и смертоносным покровом нам стало. Мольбы не слышит. Слепит и душит. Гори, всевышний и всемогущий!

Вассар исчез, удовлетворенно хмыкнув. Понаблюдав за пляской огня и Сармика, Сильф развернулся к еле живому телу Дара и овеял прохладой его лицо:

– Дархан, твой черед. Вернись в берега. Эркин и Мичи стыдились бы, если бы знали, как ты забился внутрь своего же тела. Не для того они за тебя умерли в очередной раз.

– Умерли? – глаза шамана вновь обрели серый свет и в отчаянии заблестели. – Их больше нет? Вообще или в Верхнем мире?

– В Верхнем нет, – успокоил его Сильф. – Их чистые души перешли в малюток сихиртя под сопками Изысков, и сейчас греются у груди матерей. Если ты останешься жить, то через несколько лет сможешь с ними повстречаться. А если Уоюр выкинет тебя в тотем – навряд ли.

– Я здесь, – просипел Дархан.

– Славно. Теперь слушай. Явмал Вэсоко, заступник людей, просил передать его волю. Найди тотем и посади туда Уоюра. Сармик тебе поможет, – Сильф махнул рукой, обдав шамана теплым потоком воздуха, и помчался над верхушками деревьев.

– Как посадишь туда Уоюра – спрячь тотем от людей в мои недра, – прогудела Метра. – Коли сразу его в Мир Духов отправишь – попытается вновь тело захватить. А так посидит во тьме, пыл остудит, то ему наказанием будет.

Земля вновь слегка затряслась, и все стихло. Рарог тоже исчез. Над черной обугленной поляной клубился дым. В центре еще догорало то, что осталось от Маймы. Сармик подошел к Дару и склонился над ним.

– Теперь я тебе должен, старик! Ну и мерзко же ты выглядишь. Знаешь… Прощения просить не стану, но мне жаль, что так вышло. Ну, с кормом.

При упоминании душ Дар вновь затрясся и ощутил, как его откинуло назад.

– А ничего, было весело, – проговорил он непослушным онемевшим ртом с чужеродной усмешкой.

– Ну и кроет тебя, – посочувствовал Сармик. – Подумай хоть об Эслин. Ты устал бороться, а Уоюр – нет. Выждет, доберется до гор, найдет именно ее для красоты узора, и принесет в жертву.

Услышав об Эслин, Дар стал судорожно грести сквозь непроглядную толщу, и вновь очутился на поверхности. Чуя, что сил лишь на один вдох, он сказал:

– Тотем! Где тот, что принесла Лавина?

Сармик подбежал к останкам шаманки, остановился в нескольких шагах и внимательно осмотрелся. Время для Дара замедлилось. Если тотем сохранился, они смогут провести обряд прямо сейчас! Вскоре Сармик обнаружил что-то, натянул рукав на пальцы и нагнулся к земле. Но ярость огня превратила тотем в обугленное полено, в котором едва проглядывались силуэты животных. Не нужно было быть шаманом, чтобы ощутить, что ритуальный предмет донельзя оскорблен. Дар прикрыл веки.

– А все равно бы не вышло, – попытался приободрить его Сармик, – тут и жертвы нет, и повалять некого.

– Сармик, – прошептал Дархан в тихом отчаянии. Его неумолимо накрывал сон, но он уже знал, что за этим последует, – а что еще у нас есть? Можно ведь и иначе силу выплеснуть? Или коня в селе купить. А предмет – у меня санки платиновые имеются…

– Брось, – почесал щеку Длинный, – материал должен быть восприимчивым, а предмет заговоренным под это дело. Силы потратим, а предмет духа не впитает, жалко будет. Видишь, они, гады, готовились.

– Тогда добей меня. Пусть мы трое уйдем. Не дойду до тотема, подведу… Лучше так.

– Убить всегда успею, – вздохнул Сармик и уселся рядом с ним на землю, скрестив ноги, – но желанием не горю. Хватит ныть! Высшее божество и духи стихий на тебя надеются. Великим шаманом назвали. С Огнем и я им стану. Представь: закончим с Гневом и будем камлать вместе, без ссор. Все почести поровну, праздники, состязания. Пьянки, пляски. Как Кам говорил. Я ведь люблю компанию. Это старый хрыч мне в ухо бубнил, чтоб дружбы с шаманами не водил, иначе Верховным не стать. А с кем ее водить? Кто лучше собрата поймет? Но теперь отцепился дед. Теперь заживу! И ты сможешь! Ты представь…