Ницше и философия

8. Нечистая совесть и интериорность

Цель ресентимента в его двух аспектах такова: лишить активную силу материальных условий ее осуществления; формально отделить ее от ее возможностей. Но если верно, что активная сила отделена от ее фиктивных возможностей, не менее верно и то, что с ней происходит нечто действительное, выступающее как результат этой фикции. С этой точки зрения наш вопрос по-прежнему актуален: чем в действительности становится активная сила? Ответ Ницше предельно точен: вне зависимости от основания, в силу которого активная сила оказывается извращенной, лишенной условий своего осуществления и отделенной от собственных возможностей, она обращается внутрь, она обращается против себя. Интериоризация, обращение против себя – вот способ, при помощи которого активная сила становится на самом деле реактивной. «Все инстинкты, лишенные выхода вовне, инстинкты, которым некая репрессивная сила мешает разрядиться вовне, обращаются внутрь: это я и называю интериоризацией человека <…> Вот где источник нечистой совести» [394]. Именно в этом смысле нечистая совесть принимает эстафету от ресентимента. Ресентимент в том виде, в котором он нам является, неотделим от одного чудовищного призыва, от одного искушения, которое выступает как воля к распространению заразы. Она прячет свою ненависть под пеленой искусительной любви: я обвиняю тебя ради твоего же блага; я люблю тебя, чтобы ты следовал за мной, присоединился ко мне, стал таким же скорбным, больным, реактивным; добрым существом… «Когда же люди ресентимента достигнут изысканного, окончательного и яркого триумфа их мести? Несомненно, тогда, когда им удастся свалить на совесть счастливых собственное горе и всякое горе вообще: так что эти последние начнут краснеть за свое счастье и, пожалуй, говорить друг другу так: стыдно быть счастливым, когда вокруг столько бед» [395]. Реактивная сила становится обвиняющей и проецирует себя в ресентимент. Но ресентимент был бы чем-то незначительным, если бы он не приводил обвиненного к признанию собственных ошибок, к «обращению внутрь»: интроекция активной силы – не противоположность проекции, а следствие и результат реактивной проекции. Нечистую совесть нельзя рассматривать как какой-то новый тип: максимум, что мы найдем, – это конкретные разновидности ресентимента в практически чистом состоянии реактивного типа, типа раба, так как в других типах нечистая совесть, достигая полного развития, покрывает ресентимент. Реактивные силы проходят этап за этапом на пути к своему триумфу: нечистая совесть является продолжением ресентимента, она заводит нас еще дальше в область, где распространяется заражение. Активная сила становится реактивной, господин становится рабом.

Отделенная от собственных возможностей, активная сила не исчезает, не испаряется. Обращаясь против себя, она причиняет боль. Не наслаждение собой, а – причинение боли: «Эта тревожащая, полная жуткой радости работа, работа добровольно вывихнутой души, причиняющей себе сострадание из удовольствия причинять страдание»; «Страдания, болезни, уродства, добровольно претерпеваемого ущерба, изувечения, умерщвления плоти, самопожертвования ищут как какого-то удовольствия» [396]. Боль, вместо того чтобы ограничиваться реактивными силами, причиняется прежней активной силой. В итоге возникает любопытный, непостижимый феномен: умножение, самооплодотворение, перепроизводство боли. Нечистая совесть – это совесть, которая умножает боль, она нашла средство, позволяющее поставить производство боли на поток: обращение силы против самой себя, этот загаженный цех. Умножение боли через интериоризацию силы, ее интроекцию – вот первое определение нечистой совести.

9. Проблема боли

Это дает, по крайней мере, определение первого аспекта нечистой совести: топологического аспекта, исходного или материального состояния. Интериорность – понятие сложное. Во-первых, интериоризируется активная сила; но она становится тем, что производит боль; а когда боль произведена с большим избытком, интериорность распространяется «в глубину, вширь и ввысь», превращаясь во всё более ненасытную пучину. Во-вторых, это говорит о том, что боль, в свою очередь, становится чем-то интериоризированным, сенсуализированным, спиритуализированным. Что означают эти выражения? Изобретают новый смысл боли, смысл внутренний, сокровенный: боль делают следствием греха, проступка. Ты сам произвел эту боль, ибо ты грешен; ты спасешься, производя боль. Боль, понятая как следствие глубокой вины и как внутренний механизм спасения, боль, интериоризированная по мере ее производства, «боль, преобразованная в чувство вины, страха и наказания» [397] – вот второй аспект нечистой совести, ее типологический момент, нечистая совесть как чувство виновности.