Нью-Йоркская школа и культура ее времени

Помимо прочего, Башляр требовал отвергнуть принятые истины и яростно нападал на стремление к закрытым системам. В последующие годы он создал блестящую открытую систему своей философии, доказав, что это возможно. Эссе «Сюррационализм» прочли немногие художники, однако отзвуки идей сюрреалистов и Башляра зазвучали в разговорах нью-йоркских художников в кафе «Уолдорф». Можно не сомневаться, что с этими текстами был знаком Грэм, а также и некоторые из его друзей, в частности родившийся в Египте художник Ландес Левитин (прочитавший не только этот очерк, но и все книги Башляра), возможно, Кислер и Матулка и, конечно, Корнелл. В начале тридцатых далекие голоса из Парижа едва доносились до нью-йоркских художников, но позже они зазвучали отчетливее, и к ним присоединились голоса сюрреалистов, приехавших в Америку. Задолго до наплыва артистической эмиграции из Европы американские художники вели нескончаемые споры о психоанализе и автоматизме. Ротко вспоминает, что в 1938 году он некоторое время экспериментировал с автоматическим рисунком и уже испытывал сильный интерес к мифу об Эдипе – наверняка вдохновленный сюрреализмом. Творков, присоединившийся к проекту помощи художникам-станковистам в 1935 году, когда «все, кого только можно себе представить, стояли в очереди за чеками (в том числе Дэвис, Горки, Гатч и де Кунинг)», вспоминает нескончаемые и сбивчивые разговоры о европейском авангарде, а также заявления о том, что наиболее продвинутой точкой зрения обладают сюрреалисты⁶². По его словам, в этих дискуссиях постоянно упоминался психоанализ, а некоторые художники уже обращались в своих работах к теории бессознательного, чтобы «выпустить все это наружу». Другие очевидцы эпохи сообщают о собственном увлечении идеями сюрреализма или об изумлении, испытанном при виде работ его представителей. Влияние сюрреализма чувствовалось даже в работах таких художников, как де Кунинг, который никогда не использовал прямо сюрреалистические понятия, даже самые отвлеченные. Брэдли Уокер Томлин, по темпераменту весьма далекий от сюрреализма, тоже был потрясен выставкой в Музее современного искусства. Поначалу картины его оттолкнули, но возвращаясь к ним вновь и вновь, он признался своей подруге Гвен Дэвис, что по сравнению с сюрреализмом другое искусство стало казаться ему скучным⁶³. Как известно, Поллок в 1937 году был хорошо знаком с учением Юнга и проявлял заметный интерес к сюрреалистическим произведениям Миро и Пикассо. Накануне пришествия в Нью-Йорк самих сюрреалистов их прежняя деятельность уже подготовила кризис сознания в Америке.

Глава 7 Голоса из Европы

Если оставить за скобками Горки, которому настолько нравилась доктрина сюрреализма, что он пересказывал Элюара в своих любовных письмах, большинство американских художников испытывали к сюрреализму противоречивые чувства. Прежнее подозрительное отношение к интеллектуалам и утонченности помогло им избежать безоговорочного преклонения перед сюрреалистическими взглядами. Они, как бразильские студенты, описанные Клодом Леви-Стросом в «Печальных тропиках», «считали университет соблазнительным, но ядовитым плодом. Эти молодые люди не видели мира. <…> Однако в наших руках были яблоки познания, и наши студенты поочередно то обхаживали, то чурались нас»[10].

Сюрреалисты, наконец прибывшие в только что сформировавшуюся художественную среду Нью-Йорка, встретили там такое же отношение, однако у американцев имелись веские основания воздержаться от присяги на безоговорочную верность. Во времена Великой депрессии они пережили столько превратностей, что научились сохранять часть себя для будущих лет одиночества. В последние годы Депрессии и в начале Второй мировой войны художники, которым в сороковых предстояло создать новую живопись, были охвачены смятением. Сюрреалистическая позиция была лишь одной из сторон сложного видения, которое они внезапно, без особой подготовки обрели всего несколько лет назад. Будь они студентами двадцатых, их непосредственное знакомство с современным искусством оказалось бы крайне ограниченным. Будь они молоды в первые годы Депрессии, им бы потребовалось время, чтобы усвоить внезапное откровение знаменитой выставки в Музее современного искусства.