НЛО майора Казанцева

Лорд опять сцепился намертво с Ваней, стойко отстаивающим идеалы коммунизма. Опять они трещали что-то за будущее, которого у западного мира нет.

В запале дискуссии второй пилот обернулся к негру Айко Тэю, который во все дискуссии только ласково улыбался, глядя умными глазками, и предпочитал не встревать.

— Вот вы, представитель угнетенных еще не так давно народов, — воскликнул Ваня. — А что вы думаете о перспективах нашего полета?

В СОН, вторым директором которого являлся Тэй, большинство сотрудников называли «сонями». Вырвавшись из своих, часто не слишком развитых, стран на международную арену и тепло на ней пристроившись, они вели сонный образ жизни в Главной резиденции СОН в Сингапуре. Были еще «сомнамбулы» — такие лунатики, развивавшие бурную деятельность, не приходя в сознание. Они заваливали весь мир фантастическими инициативами, формировали какие-то комиссии. Когда все это заканчивалось провалом, не обращая внимания на неудачу, они измышляли что-то новое. А были «сновидцы» — мудрые, все понимающие, работавшие на своем посту тихо и незаметно в деле морального объединения человечества. Тэй был из последних, и я его искренне уважал.

Он почти всегда присутствовал на диспутах в салоне, но предпочитал больше кивать и соглашаться, в словесные баталии не лез. И всегда отвечал: «Будущее покажет». Вот и сейчас на вопрос второго пилота Тэй с вечной своей улыбкой негромко произнес:

— Будущее покажет.

— Это ваша вечная отговорка! — вскипел лорд. — И все же, как вы оцениваете ситуацию с Контактом?!

— Думаю, мы окончательно разломали тысячелетний уклад нашей цивилизации, — произнес Тэй. — Возврата нет.

— А что дальше?

— Будущее покажет…

— Но как надо строить это будущее? — спросил Ваня.

— И это тоже покажет будущее. Главное, быть людьми, а не лесными макаками. И тогда у человека будет будущее. Которое все покажет.

Тут лорд окончательно вышел из себя:

— К черту ваше будущее для грязной черни, лишенной чести! Пусть лучше грянет гром, и небеса рухнут!

Бойтесь своих пожеланий. Они могут и сбыться.

Корабль сильно тряхнуло. На миг пропала гравитация, а потом навалилась с двойной силой.

Затем, как и заказывал лорд, небеса рухнули…

Глава 23

Корабль мелко затрясся, как в лихорадке. В окнах нашего салона, где были только чернота и звезды, началась полная чехарда. Космос вскипел какими-то безумными световыми спецэффектами. Тьма покраснела и пошла круговыми волнами, которые гасили друг друга. Звезды вспыхнули и побледнели. Тяжесть выросла где-то до одной и двух десятых — эти моменты я по опыту отлично воспринимаю.

Лорд, наверное, решил, что мы проваливаемся прямиком в ад, где и место всему человечеству, отказавшемуся от благостного доминирования британской великолепной, хотя и слишком сильно заляпанной кровью, короны. Он застыл всего лишь на миг. Но тут же его рука потянулась к бокалу с виски, который и был опустошен одним глотком.

А феминистка, видимо, по привычке не думала ничего. Она просто подняла дикий визг. Выла, как сирена на речном буксире.

Впрочем, настоящая сирена тоже включилась. Но чуть попозже.

— Всем оставаться на местах! — гаркнул я. — Не двигаться! Не суетиться! Слушаться указаний капитана!

Гаркнуть я могу так, что весь посторонний туман из голов сдует. Когда я замолк, в салоне образовалась растерянная тишина. Все притихли. Конечно, на время.

Я бросился в рубку. Двигался максимально быстро, обходя, а то и отталкивая попадающихся на пути людей.

— Не включай форсаж! — крикнул я с порога.

Капитан только кивнул, мельком взглянув на меня, и указал жестом руки на свободное противоперегрузочное кресло. И вновь стал переводить глаза от показаний приборов на меняющие цвет и скачущие звезды. Иногда касался пульта управления. Или отдавал короткие приказы. Он действовал четко, как машина — никаких эмоций.

Вся эта дискотека продолжалась еще пять минут.

А потом космос снова стал космосом.

— Кажется, выбрались, — произнес Железняков ровным голосом.

Представляю, чего стоило ему это спокойствие. Я-то такие фокусы видел не раз. Бесконечные прыжки и дрейфы на «Квантовом пороге». Меняющаяся частотность. Выход в параллельные слои. Но в первый раз, когда увидел это, мне хотелось взвыть в голос.

Ну что, команда проявила себя отлично.

— Вот мы и провалились в легендарный пространственный зазор, — произнес капитан. — В глубине души считал это выдумкой.

— Если бы, — хмыкнул я.

Это был третий случай, когда корабли входили в частотную аномалию. Описывали все ее примерно одинаково. Странные звезды. Изменение света Солнца. Изменение курса. Вот только красного космоса пока не видел никто.

— О, как нас забросило, — ознакомившись со значками и диаграммами, сказал развалившийся в противоперегрузочном кресле рядом с капитаном навигатор. — Почти на полмиллиона километров в сторону.

— А курс? — спросил капитан.

— Смещен. Но не критически.

— Как быстро удастся выровнять?

— Выровняем, — заверил навигатор. — Особенно ничего не требуется. Просто коррекция.

— Волнительное происшествие, — совершенно спокойно произнес капитан.