Но будет свет!

И день Всех Святых будет,

и где-то зажгут свечи.

Меня эта тьма любит,

поскольку для тьмы – встречи.

Как странно… Забыть вечность:

чужой стал родным снова.

Возьмите мои плечи

в тиски, как дожди – город.

Барселона

Тот город, что зовётся Барселоной,

Вам нравится за близость океана,

сады и камни, горы и туманы,

за рыжую луну на небосклоне.

– До вторника! И до конца вселенной…

Радость моя, весь мир перевернулся.

День – мимо нас, гудит неясным гулом.

А я любуюсь каждым из мгновений.

Барселона! Любовь моя!

В той стране не прожить ни дня.

На Москве по ночам не спят,

сторожа семь страстей у врат.

Ещё одна осень в Замоскворечье

С моей любовью всё не так,

а Ваше время на пределе.

Давно закрыли наш кабак,

и в полдень нужно дело делать.

Откуда высший смысл взять?

И кто вот так планету вертит,

когда и в жизни всё нельзя,

и не остаться вместе в смерти?

Аэропорт

Тот же дом, а чисел нет…

У метро «Аэропорт»

безнадёжно ждать полёта –

больше здесь никто не ждёт.

На асфальт стекает лужа,

без каких бы то причин

памятник взывает к ружьям

и стоит совсем один.

«Летуаль» блестит помадой,

а кафе – «Нельзя курить!»

(но студентам очень надо!)

И кого бы укорить

за пропавшие в тумане

башни грозных этажей?

Шпиль не ранит – ранит память,

но её здесь нет уже.

Все дома стоят в сторонке

и глядят сквозь пластик рам,

как, шурша довольно громко,

крутится плакат реклам.

Пречистенская набережная

Помнишь набережную у реки?

Разговоры о всякой чуши,

время, стынущее от тоски,

перезвон, что нельзя не слушать.

Вот и тени двух человек:

мы вернёмся – в век двадцать третий! –

убедиться в бессмертии рек

и болтать обо всем на свете.

Здравствуй, выжившая Москва,

город плиточных технологий.

Только набережная у моста –

снова бросится мне под ноги.

Школьная улица

Фонари и плитка

вдоль курортных улиц.

Сердце ли разбито?

Счастье ли вернулось?

Будто из отеля

я смотрю на звезды

(В Ейске песни пели),

Бездорожье слёзно…

И несносны мысли

пронеслись сквозь время:

мы в Москве зависли,

мы одни со всеми.

Зная обстановку,

я смотрю, не видя.

На земле неловко,

небеса в обиде.

За окном – высотки,

клетки, лето, плитка.

Вечер в небе соткан,

а печаль разбита.

Не Анапа

Не молчи о пустоте,

не гадай на картах.

Мы уходим налегке

в полдень, когда жарко.

Мы не видим суть вещей,

суть найдя, забудем.

Посреди семи страстей

утверждают будни

клён и изморось навек.

Обними с усмешкой…

Всякий смертен человек.

Смертен, значит, – пешка.

Сон Анапы в простынях,

а в душе – садняще:

чемоданы – в пух и прах,

страх полётов вящий.

Завяжи мою тоску

(лето вдруг завьюжит):

на дубовую доску —

мой платок из кружев.

Пустота стучит в окно,

королю – три дамы…

Солнце блещет –

лишь оно

оживляет раму.

Овидий в Риме

Овидий! Коринне твоей

суждено провести жизнь,

как должно:

ей хочется в небо,

но кушать охота сильнее.

Надежды оставь –

обессмертим вокруг

всё, что можно.

Не знаю, кому кто,

мне – девка

матроны милее:

по-честному – стоимость

(каждый сестерций записан).

И все-таки

белое в крапинку

смотрится чёрным.

Молись в храме Весты

и будешь,

как Янус двуликий.

Так город велит –

в нём всегда

соблюдают законы.

Китайский лётчик Джао Да

Теперь ты там, где знают всё, – скажи:

Чтó в этом доме жило кроме нас?

А. Ахматова

Воспоминаний странные отрывки:

ушло под землю солнце, ровен час.

Осколки дня и жизни – память зыбка.

Всё сбудется и будет всё для нас,

потом, в краю, где солнечно и ясно.

Прошло, наверное, ещё сто лет,

и ясно всё, что было не напрасно.

Кафе – на месте. Только нас там нет.

Чапаевский парк

По кораблю скучает бал,

по небесам скучает море.

Как много званных! Всяк пропал,

и истина скончалась в споре.

Есть парк, как будто бы теней,

в районе, где почти уютно.

Найти бы всех в закате дней,

кто на войне пропал беспутно,

кто здесь гулял, кто бредил здесь…

Я там была в мирах осенних.

Как мало избранных… Кто есть?

По вечерам проснулись тени.

Дорога

1

Сердца жизнь, как ветер в поле:

Нынче здесь, а завтра – там.

Каждый в своём сне неволен –

боль разделай пополам.

Совершенство – злая сказка:

что искала, не найти.

Яви жизнь – почти прекрасна –

пролетела полпути.

2

Поезд ехал в злые веси:

есть ли станция – Бог весть.

Час веселья нос повесил:

Бога нет, а церкви – здесь.

Тамбур дымен, в сердце – песня,

пёсьи морды – вот перрон.

Этот сон для сердца тесен –

неужели жизнь есть сон?

ЧАСТЬ 6. ЛЮБИМЫЙ ГОРОД