Нобели в России. Как семья шведских изобретателей создала целую промышленную империю

Состояние, оставленное Альфредом, было внушительным – более 33 миллионов шведских крон, что сегодня соответствует примерно 12 миллиардам рублей. Самые крупные активы, от пяти до семи миллионов, находились в следующих странах: Швеция, Германия, Шотландия и Россия. Общая ценность активов Альфреда в России составила 5 232 000 крон (около 2 миллиардов рублей сегодня), из них 850 тысяч составляли государственные ценные бумаги, 20 тысяч – акции в газовых и электроэнергетических компаниях, а также 2 10 9 000 акций и паев в «Бранобеле», столько же долговых обязательств товарищества, а также личной задолженности Эммануила, равной 191 тысяче крон. Кроме того, в берлинском банке хранились нефтяные акции и российские государственные бумаги ценностью два миллиона крон.

Рагнар Сульман (1890 г.)

Альфред Нобель (1896 г.)

Завещание, составленное Альфредом собственноручно, без юридической помощи, было датировано 27 ноября 1895 года и засвидетельствовано четырьмя свидетелями в Шведском клубе в Париже. Душеприказчиками умершего были инженер Рудольф Лильеквист и Рагнар Сульман. Последний провел основную работу по исполнению воли усопшего. Это оказалось делом нелегким. Оглашенное в начале января 1897 года завещание вызвало критику сразу с нескольких сторон и по разным причинам. Возражения касались как чисто формальных недостатков, так и его основной идеи: львиная доля наследства должна быть перечислена в «фонд, проценты с которого ежегодно выдаются в качестве награды тому, кто в течение текущего года принес человечеству наибольшую пользу». При этом национальная принадлежность не должна была приниматься во внимание – требование, которое многими воспринималось как непатриотичное. Кроме того, поскольку указанные для присуждения награды организации отнеслись к порученной им задаче либо скептически, либо отрицательно, многие посчитали, что завещание попросту надо признать недействительным. Французские власти также хотели обложить наследство Альфреда налогом, что было предотвращено судом, установившим, что последним местом его постоянного жительства являлся шведский город Карлскуга. После нескольких лет судебных разбирательств, как в Швеции, так и за рубежом, завещание было признано: в 1900 году был учрежден Нобелевский фонд, а в следующем году была вручена первая Нобелевская премия. В нашем контексте, однако, более интересным является семейный конфликт, вспыхнувший по поводу завещания между родственниками Альфреда в Швеции и в России.

Согласно завещанию, из 33 миллионов, оставшихся после Альфреда, 31 миллион отошел в научный фонд и только два – частным лицам, в том числе Софи Хесс, в течение многих лет составлявшей Альфреду компанию, и его старому компаньону Аларику Лидбеку. Семье достался один миллион шведских крон, распределенный следующим образом: детям Людвига Эммануилу 300 тысяч, его единокровной сестре Мине 100 тысяч; детям Роберта Яльмару и Людвигу по 200 тысяч каждому, а дочерям Ингеборг и Тире по 100 тысяч крон. Кроме того, детям Роберта должны были быть выплачены по 20 тысяч шведских крон, которые он подарил им еще при жизни (см. с. 284). Ни сестра Эммануила Анна, ни вдова Карла Мэри не получили ничего. То, что Эммануил получил наибольшую сумму, было естественно: он был самым близким Альфреду племянником и, кроме того, опекуном своих младших братьев и сестер. Полученная Эммануилом и Миной часть соответствовала 8 / 20 доли оставленного семье наследства.

Все, кроме детей Людвига, решили обжаловать завещание: семья Роберта, Яльмар Шёгрен в качестве опекуна своей жены Анны Нобель и Оке Шёгрен, в марте 1896 года женившийся на вдове Карла Мэри и бывший законным опекуном ее троих малолетних детей (ответственность, в которой в то время было отказано шведским женщинам). В ходе судебного разбирательства по оспоренному завещанию в начале февраля 1897 года было обнаружено, что существовал еще один, более ранний документ от 14 марта 1893 года. Это завещание также было засвидетельствовано в Шведском клубе в Париже. Оно было найдено среди бумаг Альфреда и снабжено надписью: «Недействительно и заменено завещанием от 27 ноября 1897 года. А. Нобель». Согласно этому документу, дети племянников Альфреда должны были получить 2,7 миллиона шведских крон в виде наличных денег и ценных бумаг, а также недвижимость на сумму примерно полмиллиона. Как именно распределялись эти деньги, установить невозможно, поскольку текст этого завещания был утерян. Нам остается довольствоваться утверждением Сульмана о том, что общая сумма завещанных средств составила чуть более трех миллионов шведских крон, что соответствует больше миллиарда рублей сегодня. Во втором завещании племянники унаследовали всего один миллион крон (около 400 миллионов рублей сегодня), то есть на две трети меньшую сумму.