Нобели в России. Как семья шведских изобретателей создала целую промышленную империю

Упомянутые капиталовложения были первыми шагами на пути преобразования бакинской компании, до сих пор существовавшей от имени Роберта, в акционерное общество. Предвиденные в программе Людвига инвестиции только на расширение керосинового завода составляли два миллиона рублей. Строительство наливных пароходов и складов требовало еще бо́льших капиталовложений. Весной 1878 года Роберт сообщил о полученной за четырнадцать месяцев прибыли в размере 40 тысяч рублей, что не особенно впечатлило Людвига. «Это был первый год производства, и ты можешь себе представить, насколько это его порадует и поднимет его дух, – писал он Альфреду. – Меня это тоже очень радует, но в основном за него, так как сам я теперь настолько избалован деньгами, что 40 тысяч, больше или меньше, не влияют на мое настроение». Цифры Роберта действительно было не сравнить с доходами брата. Оборот машиностроительного завода в Петербурге и оружейного завода в Ижевске составлял 25 тысяч рублей в день, а прибыль машиностроительного завода в 1877 году составляла 180 тысяч, из которых 64 тысячи были распределены в качестве вознаграждения служащим.

В мае 1878 года, после вступления Бильдерлинга в компанию, Людвиг впервые серьезно спросил Альфреда, хочет ли тот присоединиться к запланированному акционерному обществу. Несмотря на то что всё шло по плану, Людвиг считал, что пришло время привлекать других инвесторов: «Если ты также хочешь вступить в бакинскую компанию, прошу тебя указать, на каких долях и в какие сроки желаешь вносить деньги в течение следующих двух лет». Было желательно, чтобы Альфред внес «существенную сумму», позволив Людвигу «продолжать заниматься развитием компании, пока она не станет на ноги и придется привлекать другие, более крупные капиталы». Альфред стал одним из учредителей акционерного общества, но «существенной суммы» не давал. Он также не присутствовал на первом собрании акционеров в Петербурге в начале сентября 1878 года, хотя, по словам Людвига, «это было бы полезно для нашей компании во многих отношениях, так как твой опыт работы в деловом мире был бы нам впрок». Вместо этого все нужные документы были отправлены Альфреду в Париж на подпись.

В августе из Баку приехал Роберт. Его присутствие на самом деле было важнее, чем присутствие Альфреда. В дни, когда записанная на его имя компания превращалась в акционерное общество под названием «Братья Нобель», необходимо было решить много вопросов, касающихся его лично. «Роберт здесь, – сообщал Людвиг Альфреду. – На здоровье не жалуется, но настроение плохое. Он раздражителен и уставший, и мне приходится его щадить, чтобы наладить всё без неприятностей». Самый важный вопрос касался компенсации за проделанную Робертом работу в течение всех лет в Баку. Сам он предпочел бы получить акции, но такой вид компенсации был запрещен законом. Когда Роберт отклонил предложение Людвига возместить всю сумму из своего кармана, последний предложил рассмотреть вопрос на учредительном собрании и там «решить его раз и навсегда <…> чтобы избежать каких‑либо упреков в произволе или корысти».

Так же как в свое время отец, Людвиг решил объединиться с русским компаньоном. Помимо упомянутых выше практических преимуществ, к формированию такого крупного предприятия было целесообразно привлечь российского подданного. Естественным кандидатом был Петр Бильдерлинг, с которым уже было заключено частное соглашение. Когда 31 августа 1878 года прошение об учреждении «Товарищества на паях под фирмою „Братья Нобель и К°“» было представлено министру финансов, оно было подано и подписано «С.‑Петербургским, 1‑й гильдии, купцом и заводчиком Людвигом Эммануиловичем Нобелем и гвардии полковником Петром Александровичем Бильдерлингом». Прошение представляло собой упрощенный вариант программы Людвига, объяснявший в патриотических тонах необходимость учреждения нефтяного акционерного общества: