Ночь богонгов и двадцать три пули

— Это точно. Мудра ты, отроковица.

— Стараюсь. Мечтаю дослужиться до генеральских лампасов.

— Хорошее дело. Одобряю.

На юго-западе послышался далёкий тревожный гул. Монах, напряжённо вглядываясь в ночную темноту, остановился.

— Вертолёт? — насторожилась Аль.

— Не в этом дело, — шмыгнул носом Фёдор. — Вертолёт и вертолёт. Мало ли их, винтокрылых, летает? Собаки странно себя ведут. Слышишь? Повизгивают приветливо…. В чей адрес, интересно, повизгивают?

Глава двадцать третья Вечерние и ночные разговоры

Австралия, западнее Большого Водораздельного хребта, деревня Алексеевка и её окрестности.

Молодые люди ушли.

Выждав несколько минут, Исидора заняла (в папоротниках), сидячее положение и шёпотом резюмировала:

— Непроста эта русская девушка Аль. Ох, непроста. На ходу, что называется, подмётки режет….

Она ещё немного поболтала-пообщалась сама с собой (вернее, с собственным внутренним голосом), в результате чего пришла к пониманию того, что одной ей с этим заковыристым делом не справиться и надо срочно звать на помощь опытного Эрнандеса. А поняв это, вытащила из кармана джинсов мобильный телефон.

— Приветствую тебя, хрустальная королева моего глупого и бесконечно-наивного сердца! — искренне обрадовался звонку Смок. — С искренним восторгом наблюдаю на экране монитора крохотную светло-жёлтую точку. Это хитрая и бесконечно-современная аппаратура «миссис Тэтчер» продолжает усердно сканировать местопребывание твоего сиреневого мобильника…. Никак, соскучилась? Не верю собственному правому уху…

— Соскучилась, не без этого, — согласилась Исида. — Я тоже рада тебя слышать, смуглолицый аргентинский мачо…. В скольких километрах ты находишься от меня?

— Что-то в районе ста семидесяти. Плюс-минус пятёрка. Появился веский повод для сердечной встречи?

— Для срочной встречи, милый.

— Понял, не дурак…. Слышу, у тебя там гром гремит?

— Ага. Только не здесь, а северо-западнее. А в местности, где я сейчас нахожусь, дождя нет. Даже ласковое вечернее солнышко игриво проглядывает сквозь рваные бело-серые облака.

— Это просто замечательно. Нет слов…. Ты, дожидаясь меня, останешься на месте?

— Если и отъеду, то недалеко. На пару-тройку миль. Увидишь на своём мониторе. До встречи?

— До скорой встречи, моя актриса.

— Гениальная театральная актриса?

— Гениальней не бывает, — поспешно заверил Эрнандес. — Да и быть, в принципе, не может. Нигде и никогда. Безвозвратно и навсегда…

Исидора, мечтательно вздохнув, отключила трубку и отправила её обратно в карман.

А потом началась упорная и беспощадная борьба. Не на жизнь, а на смерть…

Кто и с кем боролся? Естественно, расчётливое благоразумие с неуёмным и наглым любопытством. Потом расчётливое благоразумие призвало на помощь элементарную осторожность, а неуёмное любопытство, насмешливо подмигнув, подключило к процессу природный южноамериканский авантюризм.

Схватка получилась бескомпромиссной и жаркой. Через некоторое время, как не трудно догадаться, любопытство и авантюризм одержали полную и безоговорочную победу. Одержали, а после этого сбацали зажигательную ирландскую джигу — на костях поверженных противников.

Почему — ирландскую? Сугубо — для пущей запутки. То бишь, на всякий пожарный случай…

Исида, виновато покачав головой, направилась, стараясь шагать бесшумно, в сторону поляны, где располагался грузовичок странных беглецов. Вскоре, прислушавшись к советам разумного внутреннего голоса, она опустилась на землю и поползла дальше по-пластунски.

«Вон — растёт отличный куст», — влез с подсказками неуёмный внутренний голос. — «В меру высокий. В меру густой…. Стоп, диверсантка вшивая. Пожалуй, достаточно. Отогни-ка, родимая хозяйку, пару веток. Осторожней, раззява платиновая! Не так резко…».

— Подползла, остановилась, отогнула, — шёпотом отчиталась Исидора. — Ну, и что мы видим? Сюрреализм какой-то. Так его и растак…

«Сюрреализм? Не, самый натуральный бродячий цирк шапито», — язвительно захихикал невыдержанный внутренний голос. — «Посмотри-ка на того рослого юнца! Офисные брюки со стрелками, яркие кроссовки, кожаная жилетка на голое тело, а на голове, и вовсе, красуется туристический накомарник. Да и остальные не лучше. Хи-хи-хи! Про девиц, вообще, промолчу. Надо же было — так вырядиться. Ой, держите меня семеро! Бестолковые космические пришельцы, ничего не смыслящие в сегодняшней земной моде. Что с них взять? Переодевались-то без должного пригляда-присмотра. Ничего, сейчас Алина быстро наведёт порядок, она — девушка с характером. Х-ммм, однако…».

— Что такое? Почему ты не закончил фразу? — тихонько поинтересовалась Исида. — Хотя, кажется, понимаю…. Странные какие-то эти инопланетяне. Заторможенные слегка, медлительные, с угловатой — на мой опытный сценический взгляд — пластикой. Не все, конечно. Но большинство. Очередная странность странная. Впрочем, я могу и ошибаться. Театральная мнительная мнительность, так её и растак…