Ночь черного хрусталя

— Следует ли понимать это так, что вы намерены поддержать нас?

— Безусловно. Меня интересуют лишь некоторые детали, ради которых я, собственно, и попросил вас заглянуть к нам.

— Готов ответить на любой вопрос — в пределах, разумеется, моей компетенции.

— О, успокойтесь, я не собираюсь спрашивать вас о мелочах. Меня интересуют, так сказать, вопросы общего плана. Сейчас я расскажу вам, как все это мне представляется, а вы будете поправлять меня, когда мои представления не совпадут с действительным положением дел.

— Ну, вряд ли вы способны ошибаться…

— Благодарю за высокое мнение… Итак, предположим, мы дали разрешение, вы уладили все денежные проблемы с губернаторством…

— Тут не будет никаких затруднений.

— Мы на это и рассчитываем, безусловно. Намерены ли вы вести в Липках какие-то строительные работы? Снос, строительство, достройка, перестройка…

— Во всяком случае, в ближайшие годы такой необходимости, по моему убеждению, не возникнет. Я внимательно осмотрел и участок, и строения; они нас вполне устраивают.

— Внутреннее переоборудование?

— В очень небольших пределах. Мы добавим несколько кроватей, и переоборудуем несколько помещений для медицинских нужд. Один из коттеджей займет персонал.

— Вы пригласите персонал из-за границы? Спрашиваю потому, что мы, как и весь мир, заинтересованы в рабочих местах.

— Видимо, начинать нам придется с некоторым количеством наших весьма опытных работников; одновременно будем готовить — уже для постоянной работы — работников из ваших соотечественников.

— Хорошо, это нас устраивает. Наконец, вы уже все наладили и весь персонал, как говорится, стоит по местам. Дальше: вы заселяете ваш Приют ветеранами?

— С вашего позволения — не Приют, а Пристань Ветеранов. Наши дома в Европе носят такие названия. Приюты — это в развивающихся странах…

— Вижу, вы доброго мнения о моей стране. Благодарю вас. Но вы не ответили…

— Я отвечаю. Тут та же ситуация, что и с работниками. Видите ли, наши ветераны не просто участники былых сражений. Это люди, пострадавшие тяжко и необратимо, лишенные помощи, участия, тепла, не имеющие родных, близких… Все, что люди могут еще дать им — возможность тихо, спокойно, без забот дожить свой — краткий, увы — век под небом мирной страны. Вы понимаете, мы выработали как бы свой рейтинг, но отсчет там идет в обратном порядке: на первых местах — те, у кого сумма обстоятельств хуже, чем у прочих. Вы понимаете?

— Разумеется.

— Так вот, боюсь, что если мы начнем сравнивать положение ветеранов в вашей стране и, скажем, в некоторых африканских государствах, где все еще нередки междоусобные войны, а нравы и обычаи, к сожалению, далеко не всегда достаточно гуманны, то такое сопоставление будет, так сказать, не в пользу ваших ветеранов, которых, кстати сказать, уже очень немного: у вас довольно давно не было никаких вооруженных конфликтов. У вас они обеспечены, во всяком случае, по нашим данным, гораздо лучше, чем те, о ком я только что говорил. Не так ли?

— Полагаю, что в этом отношении нам уже не приходится краснеть, — ответил вице-председатель.

— В таком случае, вас не удивит, если я скажу, что пациентами нашего учреждения будут в основном африканцы. Но вас это не должно задевать, ведь, по сути, вы таким образом принимаете участие в мировом гуманистическом движении…

— Так сказать, в гуманистическом реализме?

— Я полагаю, это прекрасное определение.

— Да нет, разумеется, мы и не думаем обижаться. Напротив. Итак, вы привозите ваших ветеранов к нам. Здесь они мирно доживают свой век. Здесь умирают.

— Увы, к этому рано или поздно приходит жизнь каждого…

— Но мы не намерены включать этот показатель в нашу статистику смертности. Это не наши граждане, и не мы довели их до столь прискорбного состояния.

— Само собой разумеется! Никому и в голову не придет включать это в ваши демографические данные.

— Тогда здесь вопрос ясен. Далее. Для того, чтобы привезти их сюда, перевезти через границу, должны быть соблюдены все общепринятые формальности: люди эти должны иметь документы, выездные и въездные визы… Вы предусмотрели это?

— Разумеется. Россия — не первая страна, в которой фонд открывает свои учреждения, и у нас налажена практика такого рода.

— Это меня радует. И последнее, как мы с вами уже установили, люди эти будут умирать. Видимо, через какое-то время вам понадобится расширить свой участок: кладбище будет разрастаться… Или вы рассчитываете кремировать умерших? Вот с этим, боюсь, мы никак не сможем согласиться. Как же вы намерены выйти из положения?

— О, это вас никак не должно беспокоить. Видите ли, мы стараемся соблюдать не только законы тех стран, с которыми имеем дело, но и традиции. Так вот, мы получаем возможность беспрепятственно увозить наших ветеранов из их стран только при условии, что в конце концов они упокоятся в родной земле, на территории своего племени — будут там похоронены со всеми свойственными этим народам ритуальными действиями.

— Иными словами…