Ночь черного хрусталя

Но если так — то вовсе не исключено, что и на этот материал могли выйти там, в Африке, Докинг и Милов. И, быть может, сейчас идут по следу. Но в таком случае — почему же они молчат? Не требуют помощи — почему? Не мальчишки ведь, чтобы так безответственно…»

Продолжение этой мысли Мерцалов даже не стал отливать в слова. Лишь досадливо мотнул головой и крякнул, как после хорошей стопки.

— Лейтенант! Срочно вызывать Милова! По всем спутниковым системам. С моим распоряжением: немедленно выйти на связь, что бы там ни происходило! Всем, кто нас слышит — просьба сообщить возможную информацию о его местонахождении. Результаты мне — через каждый час!.. Да, и соедините меня с квартирой — немедленно.

Лейтенант испарился.

Квартира оказалась на проводе сразу. Мерцалов сказал:

— Спросите-ка у Роялиста вот что…

— Так его же забрали, товарищ генерал!

— То есть как? Кто?

— Полковник Надворов. Приехал, выругал нас, сказал, что мы ничего не умеем — и увез.

— Ах да, — сказал Мерцалов. — Я и забыл.

Он положил трубку. Покачал головой. «Вот, значит, до чего дошло. Ну ладно — с этим еще разберемся. Сейчас важнее другое».

Мерцалов подпер голову рукой.

Могло ведь быть и так, что Милов — ну и этот Докинг, разумеется, — идут на раскрытие «ограбления века», сами о том даже не подозревая! И потому не имеют представления о том, с каким противостоянием могут столкнуться.

— Докинг, — не в первый уже раз напомнил Милов, снова поглядев на часы. — Теряем время. Пора выходить…

Англичанин, похоже, его даже не услышал — сидел в машине с наушниками на голове, принимал, видно, какую-то информацию через спутник. «Эх, не надо было ему говорить, что машина снабжена устройством для такой связи, не надо было устанавливать антенну на крыше, включать программу поиска. Уходит время, уходит. Но — не отнимать же силой…»

Милов обошел джип, сердито сопя носом. Приблизился к Гурону. Хотя пленник и был связан, Милов подходил к нему осторожно, помня, что стражник был человеком опытным — это всегда замечается даже по мелочам поведения, — и в любой миг можно было ожидать от него всяких пакостей.

Сейчас, однако, тот остался неподвижным, даже когда Милов оказался совсем рядом и нагнулся, чтобы проверить, на месте ли наручники. Они были в порядке. Правда, с этой системой даже большой специалист по замкам повозился бы изрядно, даже действуя пальцами безо всяких помех.

Убедившись в безопасности, Милов опустился на пятки неподалеку, но никак не на расстоянии вытянутой руки.

— Значит, повторим еще раз. Я подхожу со стороны, противоположной воротам…

Гурон, однако, никак не показал, что вопрос им услышан, и еще менее — что намерен хоть что-то ответить. Сидел по-прежнему неподвижно, не дрогнув даже опущенными веками. И незаметно даже было, чтобы дышал.

Подманивает? Хитрит, вражий сын?

Докинг наконец-то закончил прослушивание эфира. Снял наушники, вылез, сладко потягиваясь. Милов негромко окликнул его. Не для того, чтобы высказать претензии по поводу задержки:

— Посмотрите внимательно… Он что — чудит?

Докинг приблизился к Гурону. Склонился. Помедлив, протянул руку, нащупывая пульс на горле. Слушал пульс чуть ли не минуту. Потом разогнулся.

— Нет, думаю — не чудит. Он медитирует.

— Вы уверены?

— Сужу по пульсу. Очень трудно по желанию вызвать такое замедление.

— Зачем же это ему?

— О, это и прекрасный отдых, накопление сил, но главное — уход из неприятной действительности…

— И долго он может так?

— Боюсь, что не могу этого сказать. Может быть — секунды, но, может, и часы…

— Что же с ним делать? Оставить скованным — нельзя, все-таки дикие места, сожрет кто-нибудь. Тащить с собой — зачем он нам в таком состоянии? Да еще воспрянет в самый неподходящий миг, поднимет тревогу…

— Действительно, — согласился Докинг. — Придется к его медитации добавить еще нашу химию: усыпить. И в таком виде везти с собой.

— Друг мой, опомнитесь: куда везти? На чем? Отсюда мы — только пешком, и притом никак не по дороге.

— Да, верно. Значит, усыпим и оставим в машине. Вернемся живыми — тогда решим окончательно.

— Если не вернемся — кому-то придется помучиться, извлекая его из заблокированной машины, — усмехнулся Милов.

— Тем не менее, ему в таком случае повезет больше, чем нам.

— Будь по-вашему. Кстати: что это вы там с таким увлечением слушали? Трансляцию концерта?

— Если бы… Выслушал очередной плод усилий моего шефа.

— Как это вы с ним связались?

— Да нет, циркуляр — всем, всем. Задержался потому, что надо было еще расшифровать.

— Что-то интересное?

Докинг пожал плечами:

— И да, и нет. Оказывается, в поисках пресловутого углерода весь мир находится на той же позиции, что и неделю назад: нет ни малейших представлений о том, где он в самом деле находится.

— Но ведь, судя по сообщениям прессы…

— В этом-то весь юмор. Это была сплошная деза. И все оказались в таком джеме, что отныне к поискам пропажи подключена даже наша контора.

Он махнул рукой:

— Нас с вами, дорогой друг, это вряд ли касается. Пока мы не разберемся с этим Приютом, с ролью Берфитта в этих делах — ничто другое нас интересовать не будет, не так ли?

— Допустим.