Ночь длинных ножей

Во время процесса против Франка Далюге не удалось приписать репрессии по делу Гейдриха на счет своей мнимой душевной болезни. Во время процесса над ним самим в октябре 1946 г. ему был предъявлен длинный список его собственных преступлений. Помимо всего прочего, при занятии чешских территорий он способствовал уничтожению и изъятию имущества у чехов, которых отправлял на принудительные работы, и использовал свое положение для личного обогащения. Он заверял, что его намерения были добрыми, что его совесть чиста, что его «любили 3 миллиона полицейских»[64].

Его вера в Гитлера оставалась непоколебимой, и он, похоже, был потрясен, когда суд отверг его объяснение, что он лишь постоянно выполнял приказы Гитлера. Далюге утверждал, что больше не может ничего вспомнить, опровергал письменные свидетельства его вины и пытался свалить ответственность на казненного к тому времени Франка. 15 октября он даже попытался имитировать душевное заболевание, возможно, в надежде, что, если его признают душевно больным, то к нему отнесутся более благосклонно. Однако он признался, «что никто ему не верит»[65].

На следующий день, когда Драбек потребовал для Далюге смертной казни, тот произвел впечатление спокойного, почти уравновешенного человека. В последнем слове он объяснил, почему вступил в НСДАП. Он подчеркнул при этом, что «благо общества ставил выше блага отдельного человека»[66]. Он просил о помиловании ради семьи, которой не видел несколько месяцев. 23 октября 1946 г. вследствие оккупации чешской территории, вследствие ряда совершенных им особо тяжких репрессий в ответ на покушение на Гейдриха и за то, что он посылал чехов на принудительные работы, Далюге был приговорен к казни через повешение. Как ни странно, но обвинения, связанные с Лидице и растратой конфискованных сумм, были с него сняты. Казнь состоялась в тот же день. Сидя в камере, каким-то обломком он вскрыл себе вены, но это вовремя заметили и перевязали раны. Его последние слова, как и многие в его карьере, были словами преданного национал-социалиста: «Я умираю не как Христос, а как государственный преступник. Моя работа в качестве шефа орпо не была признана»[67].

НАЦИОНАЛЬНЫЙ СОЦИАЛИСТ ИЛИ НАЦИОНАЛ-СОЦИАЛИСТ?

Отто Штрассер, с которым связана история левого крыла национал-социалистов в период с 1925 по 1938 гг., родился в 1897 г. в состоятельной, традиционно христианской семье баварского чиновника, отличавшегося националистическими взглядами. В 1914 г. юный Отто добровольцем поступил на военную службу. За боевые заслуги он был неоднократно награжден и получил офицерский чин.

Утратив ориентиры после окончания войны, вместе со своим братом Грегором он вступил в Добровольческий корпус фон Эппа и участвовал в ликвидации «Красной Армии», созданной в Баварии. Когда его брат Грегор в июне 1919 г. начал националистическую агитацию и впервые встретился с Адольфом Гитлером, Отто отправляется в Берлин, вступает в СДПГ и начинает изучать экономические науки. Год спустя он основывает «Социалистический союз бывших участников войны». Его избирают в студенческий парламент. В качестве независимого корреспондента сотрудничает с газетой «Форвертс». Командуя тремя «красными сотнями», участвует в подавлении Капповского путча. В апреле 1920 г. Отто Штрассер выходит из СДПГ, обвиняя ее в том, что она предала рабочих во время восстания в Руре. В действительности социал-демократическое правительство бросило рабочих на произвол судьбы по настоянию командующего Добровольческим корпусом Ваттерса. Вернувшись в Баварию, Отто впервые встречает Гитлера. Между ними возникает взаимная неприязнь. Отто Штрассер не решается примкнуть к недавно возникшему национал-социалистическому движению. Некоторое время спустя в Халле он знакомится с Григорием Зиновьевым, одним из советских руководителей, который объясняет ему значение большевистской революции, убеждает его в том, что Германии необходимо идти по тому же пути, что и Россия. Он уверен в необходимости сближения двух стран.

В конце 1920 г., под влиянием различных политических течений, включая революционный социализм, национализм, христианство, умеренный антисемитизм и, наконец, скорее, романтическую, чем идеологически проверенную ориентацию на Советскую Россию, он пытается создать некое учение, которое он излагает в своих работах.

С 1920 по 1925 гг. Отто Штрассер занимается экономикой и становится ведущим сотрудником одного промышленного концерна. В свободное время он углубляет свои политические знания благодаря контактам с консервативной и националистической молодежью, а также чтению работ Освальда Шпенглера и Меллера ван ден Брука. Однако примкнуть к какой-то определенной организации не решается.