Ночь храбрых

«Что ты имеешь в виду?» – спросил озадаченный Марко, протянув руку, когда Алек собрался уйти. – «Ты покидаешь нас? Ты же только что пришел».

Алек не мог заставить себя ответить. Им завладела любовь к Диердре, и он чувствовал, что потерял своего лучшего друга. Не говоря больше ни слова, он поспешил к поручням.

«Что ты делаешь?» – спросила Диердре, бросившись вперед. Он услышал тревогу в ее голосе. Это, по крайней мере, кое-что.

Алек повернулся и посмотрел на нее, на его глаза навернулись слезы.

«Я должен отправиться в Башню Ур», – сказал он.

Глаза девушки широко распахнулись.

«Башню захватили тролли», – сообщила она. – «Если ты отправишься туда, то умрешь».

Алек смотрел на нее, не уступая.

«Я уже мертв».

Больше ничего не сказав, он развернулся и перепрыгнул через поручни в лодку, решив больше никогда не видеть Диердре. На самом деле, он хотел бы умереть в одиночестве. После сегодняшнего вечера у него ничего нет в этой жизни.

Начав грести и удаляясь от корабля, Алек услышал одинокий пронзительный крик, разрезавший мрак.

«Алек!»

Его звала Диердре. Она плакала, крикнув его имя. Он слышал грусть в ее голосе. Это был крик любви, потери, того, что когда-то было. Больше всего на свете Алек хотел оглянуться, в последний раз увидеть ее лицо.

Но он не осмелился. Вместо этого он продолжал грести, глядя вперед и мысленно прощаясь с ней навсегда.

ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ

Кавос атаковал пандезианских солдат, которые преграждали ему путь к горам Кос, не останавливаясь ни перед чем, готовый сражаться не на жизнь, а на смерть. Как осмеливаются эти пандезианцы вторгаться в его родную землю, как они смеют думать, что могут сразить Кавоса на его собственной территории. Эти горы Коса принадлежат его народу, и всегда принадлежали. И ни одному захватчику никогда не удавалось покорить их. В конце концов, сейчас они в земле снега и льда, в земле, которая на протяжении тысяч лет особняком стояла от Эскалона. Не каждый человек мог выжить в краю снега и льда, но это было у мужчин Коса в крови.

Кавос посмотрел вверх, зная, что они должны добраться до тех гор, если хотят получить шанс опередить преследующих их сзади пандезианцев. Эти солдаты у него на пути должны быть уничтожены немедленно.

«МУЖЧИНЫ КОСА, В АТАКУ!» – крикнул Кавос.

Позади него прозвучал триумфальный боевой клич, после чего он и сотня его воинов увеличили скорость, опустив головы, собираясь сразиться с гораздо большими силами пандезианцев. Хотя враг превосходил их числом десять к одному, они не стали медлить или колебаться.

Очевидно, их бесстрашие застигло пандезианцев врасплох. Казалось, они были потрясены, увидев, что эти воины Коса увеличили скорость вместо того, чтобы остановиться и сдаться.

Кос почувствовал, как внутри него поднимается гнев, когда он вынул копье, наклонился вперед и метнул его. Копье – предмет красоты – просвистело в воздухе, замаскированное снегом и льдом. Оно нашло свою мишень в груди пандезианского командира, и он схватил его двумя руками с выражением боли и потрясения на лице. Он замертво упал со своего коня.

Кавос издал громкий боевой крик, вынув свой меч, увеличив скоростью и бросившись в группу солдат. Он полоснул одного по груди, после чего проткнул другого и неожиданным движением спрыгнул со своего коня, сбив двух солдат с их коней.

Кавос упал с ними на землю, после чего перевернулся и подрезал ноги обеим лошадям, из-за чего их всадники упали на землю, а Кавос покатился и пронзил каждого из них в грудь.

Воины Кавоса были настроены не менее свирепо, сражаясь c жаром и энергией, которыми славились мужчины Коса. Брамтос воспользовался своим щитом как оружием, ударив нескольких солдат, после чего он пронесся через их ряды, сбивая их с лошадей. Затем он вынул свой меч и замахнулся двумя руками, сбив полдюжины солдат такими мощными ударами, что они разрезали их броню пополам. Другой командир Кавоса, Свупол, умело замахнулся своим цепом, ударив полдюжины солдат и во всем этом хаосе образовав широкий периметр.

Воины Кавоса вокруг него сражались с невиданной яростью, на кону находились их жизни, они убивали пандезианцев в мгновение ока. Прорываясь через ни о чем не подозревающую пандезианскую армию, вскоре они прорезали путь и почти сравняли шансы, убив первые две сотни пандезианцев, теряя лишь немногих воинов со своей стороны.

В гуще всего этого Кавос сражался еще усерднее, возглавляя сражение, нанося удары локтями и головой, избивая одного солдата за другим, сбивая их с ног, сдергивая их с лошадей, пронзая их мечами и кинжалами, размахивая булавами и топориками. Он делал то, что должен был, чтобы подняться на те горы и сохранить жизни своим людям.

Но, когда их первоначальный запал иссяк, вскоре Кавос узнал, что эти пандезианские солдаты сделаны из жесткого теста. Задние ряды сражались свирепо, в отличие от своего авангарда, в то время как люди Кавоса начинали уставать.