Ночь, когда цветет папоротник (СИ)

- В охотники?! – Стайлз тоже подскочил.

- Нет, блять, Стилински, в пожарники! – рявкнула на него Эрика. Она и так была на взводе и в отличие от Дерека не могла терпеть идиотские вопросы Стайлза, когда тот из-за своего СДВГ начинал тупить по-страшному.

- А с чего вы взяли, что его проводят в восемнадцать? – спросил Питер, который вернулся к облюбованным щенками диванам. Его кушетка была свободна. Самоубийц среди них не было, это радует. – В клан могут посвятить в любом возрасте, но восемнадцать – это крайний срок.

- Почему именно восемнадцать? – Стайлз решил подонимать Питера, раз уж Дерек свалил.

- Потому что до восемнадцати – это счастливое детство и жизнь в неведении, Стайлз, - едко ответил Питер, который пугал парня не так сильно, как этот белый кухонный фартук на нем. Учитывая, что волк в принципе носил исключительно все черное, белый цвет выглядел пиздец как зловеще. – А после – жизнь в бегах, охоте и в оживающих ночных кошмарах. Не всем, как Арджентам, повезло жить под боком у Хейлов и забот не знать. Другим и в десять лет приходилось брать арбалет и идти стрелять портентумов, пока те их не сожрали. Восемнадцать – это максимальный срок, на который родители могут оттянуть посвящение своего дитя в члены клана. Либо не посвящать по каким-то причинам совсем. Это традиции, и от них никуда не деться.

- И что с ней теперь будет? – спросила мрачная Эрика.

- Ничего, - пожал плечами Питер, - никаких сектантских шмоток и аконитового венка в волосах. После посвящения начнут ее обучение. Как только она закончит его, ее переведут из учеников в охотники и тогда представят Дереку. Для вас ничего не изменится, если, конечно, вы к тому времени не прикончите какого-нибудь нерасторопного двуногого. Тогда Эллисон вполне может прийти к вам ночью и сделать из вас рождественское канапе из аконитовых стрел.

- Боже, какие аллегории, достойные пера Шекспира, - подколол его Стайлз. – Шеф-повар, долго еще ждать утку по-пекински? После ваших красочных описаний у меня что-то аппетит взыграл.

- С тех пор, как ты спас мне жизнь, ты стал еще более невыносим, - кисло произнес Питер.

- Радует, что ты об этом помнишь, - хмыкнул Стайлз. Питер и он почему-то опускали тот факт, что первым решил погеройствовать именно волк. Ему ведь ничего не стоило позволить Дереку сожрать Стайлза, после чего Дерек бы сдох от тоски… В общем-то, у Питера выбора не было. А у Стайлза был. Дать Дереку прикончить Питера или убить Дерека, спася жизнь Питеру. Вспоминать, что он выбрал, не хотелось. – Иди жрать готовь, мамочка, а мы здесь и без тебя разберемся.

У Питера дернулась верхняя губа, но он смог превратить оскал в свою обычную, вежливую, леденящую кровь улыбку и ушел на кухню, обратно к Лидии, которая в его отсутствие помешивала соус, чтобы не пригорел.

- Скотт, ты ведь знал, что это рано или поздно произойдет, - обратился Стайлз к своему притихшему и сгорбившемуся под весом беды другу. – И ты говорил мне, что вы с Эллисон не сдадитесь. Так что выше нос.

- Ты прав, - Скотт решительно выпрямился. – Это еще не конец.

- О да. Однозначно, еще не конец, - многозначительно протянул Стайлз. – Это только начало.

***

- Как ты? – спросил Стайлз, чувствуя себя ужасно неловко. Он второй раз в жизни был в девчачьей спальне (первый был с Лидией) и, честно говоря, не знал, куда можно смотреть, а куда нельзя, куда можно сесть, а куда точно не стоит, можно постоять или лучше все-таки присесть, а еще нужно что-то говорить, желательно связно, и не пялиться при этом на цвет постельного белья, потому что вокруг тебя все такое светлое, розовое и воздушное, что начинается асфиксия. Ему бы сейчас пригодился ингалятор Скотта.

- Нормально, - Эллисон тоже чувствовала себя неловко. Стайлз был вторым парнем, который бывал в ее комнате (первым был Скотт), но она понятия не имела, зачем он пришел к ней домой. Родители с радостью его пустили, ни о чем не подозревая. Дерек не сказал им, что этот мальчишка с кучей смешных родинок на лице и забавной манерой речи теперь альфа, как и не снизошел до того, конечно же, чтобы сообщить, что у него теперь есть стая. Из тех самых покусанных детишек, которые учатся с их дочерью в одном классе и о существовании которых им должен был, видимо, присниться вещий сон. Поскольку Ардженты не были экстрасенсами, то оставались в счастливом неведении относительно всего, что происходило в Бейкон-Хиллзе. Ликан хорошо заметал следы, а Дерек Хейл еще лучше. Больше ни одного промаха после того матча по лакроссу. Ему даже удалось как-то примирить Скотта и Джексона, которые больше не устраивали никаких потасовок, по меньшей мере, на глазах у благодарной публики.

- Как… кхм… вчера все прошло? – осторожно поинтересовался Стайлз. – Я присяду?