Ночь наслаждений

– Я так испугался, – признался он, обнажая душу. – Не знал, где тебя найти.

– Прости. Больше так не сделаю, – пообещала Энн.

Но что-то в ее извинении вызывало неловкость. Что-то чересчур покорное. Чересчур нервное.

– Я должна спросить у тебя кое-что, – сказала она.

– Скоро, – пообещал он, ведя ее по ступенькам и поднимая руку. – Подожди секунду.

Дэниел заглянул в холл, уверился, что все спокойно, и знаком велел ей войти.

– Сюда, – шепотом велел он, и вместе они бесшумно взлетели по лестнице в его комнату.

Но как только за ними закрылась дверь, Дэниел растерялся. Он хотел знать все. Кто сделал это с ней? Почему она бежала? И кто она на самом деле? Он жаждал ответов. Жаждал немедленно.

Больше никто не посмеет так с ней обращаться. Никто. Пока он жив и дышит.

Но сначала ее нужно согреть, дать ей отдышаться. Пусть позволит себе осознать, что она в безопасности. Он бывал на ее месте. Раньше. И знал, что это такое – быть в бегах.

Дэниел зажег лампу. Потом еще одну. Им нужен свет. Обоим.

Энн неуклюже жалась у окна, растирая запястья, и Дэниел, впервые за этот вечер, стал ее рассматривать. Он знал, что она растрепана и в ужасном состоянии, но облегчение от того, что он наконец ее нашел, помешало понять, до какой степени. Волосы с одного бока были заколоты, но с другого выбились из узла и повисли прядями, щеку залил синяк, отчего его кровь похолодела.

– Энн, – выдавил Дэниел, пытаясь найти слова, чтобы задать вопрос. Тяжелый, но необходимый вопрос. – Сегодня вечером… Тот человек… он…

Он не мог выговорить это слово. Оно застряло на языке и имело вкус кислоты и бешенства.

– Нет, – ответила она со спокойным достоинством. – Он бы сделал это, но нашел меня на улице и…

Она отвела взгляд и зажмурилась, словно старалась отсечь воспоминания.

– Он сказал мне, что… сказал, что собирается…

– Тебе не нужно ничего говорить, – поспешно перебил он.

По крайней мере не сейчас, когда она так расстроена.

Но она покачала головой. В глазах стыла решимость, которой он не мог противоречить.

– Я хочу рассказать тебе все.

– Позже, – мягко сказал он. – После того как ты примешь ванну.

– Нет, – выдавила Энн едва слышно. – Ты должен позволить мне говорить. Я несколько часов простояла у дома, и мое мужество на исходе…

– Энн, тебе не нужно мужество рядом со…

– Меня зовут Аннелиза Шоукросс, – выпалила она. – И я хотела бы стать твоей любовницей. – И пока он ошеломленно смотрел на нее, не веря ушам, она добавила: – Если ты захочешь взять меня.

Почти час спустя Дэниел стоял у окна, пока Энн принимала ванну. Энн не хотела, чтобы кто-то знал, что она в доме. Поэтому он спрятал ее в гардеробной, а несколько лакеев тем временем наполняли ванну. Она все еще лежала в воде, ожидая, пока холод страха покинет ее тело.

Она пыталась поговорить с ним о своем предложении, настаивая, что это единственный выход, но Дэниел не мог это слушать. Она предлагает себя таким образом… Энн могла сделать это только в одном случае: если у нее не осталось надежды.

А такое он боялся себе представить.

Он услышал, как дверь ванной открылась, и, повернувшись, увидел ее, умытую, с мокрыми волосами, зачесанными назад и висевшими над правым плечом. Она не заплела косу, а свернула их во что-то вроде тугой спирали.

– Дэниел? – окликнула она тихо, заглядывая в комнату. Босые ноги осторожно ступали по мягкому ковру. На ней был его халат, темно-синий, почти такого же цвета, как ее глаза. Халат был ей так велик, что доходил почти до щиколоток. Она придерживала его на талии, чтобы не свалился.

Энн еще никогда не казалась ему такой прекрасной.

– Я здесь, – ответил Дэниел, сообразив, что она не видит его у окна. Он снял пальто, галстук и сапоги, сказав камердинеру, что не нуждается в его помощи. Тот очень расстроился, так что Дэниел выставил сапоги за дверь, в надежде что камердинер сообразит отнести их к себе и вычистить.

Сегодня он никого не хотел видеть. Кроме Энн, конечно.

– Надеюсь, ты не возражаешь, что я взяла твой халат, – заметила Энн, прижимая руки к груди. – Больше ничего не…

– Конечно нет, – заверил он с неопределенным жестом. – Бери все, что пожелаешь.

Энн кивнула, и даже с расстояния в десять футов он увидел, как она нервно сглотнула.

– Я только сейчас сообразила, – сказала она прерывающимся голосом, – что ты, возможно, уже знал мое имя.

Он глянул на нее.

– От Грэнби, – уточнила она.

– Да. Он рассказал мне о человеке, искавшем тебя. Это все, с чем мне пришлось начать поиски.

– Полагаю, это не слишком помогло.

– Нет.

Он грустно усмехнулся:

– Зато я нашел Мэри Филпотт.

Энн удивленно приоткрыла губы.

– Под этим именем я писала своей сестре Шарлотте, чтобы мои родители не поняли, что она переписывается со мной. Именно по ее письмам я узнала, что Джордж все еще…

Она осеклась:

– Я забегаю вперед.

Руки Дэниела сжались в кулаки при звуках чужого имени. Кем бы ни был этот Джордж, он пытался причинить ей боль. Убить ее.

И потребность размахнуться и ударить кулаком в стену была ошеломляющей. Он хотел найти этого человека, изувечить, заставить понять, что если что-то, что-нибудь снова произойдет с Энн, Дэниел разорвет его голыми руками.