Ночь пламенных воспоминаний

— Ты абсолютно права: я тебя не одобряю, — отрезала та. — Ты хоть представляешь, на что он способен? Он погубит твою карьеру. — Мать делала над собой огромное усилие, пытаясь выглядеть заботливой. — Давай все обдумаем. Видишь ли, я не уверена, что этот брак, — последнее слово она произнесла с явным отвращением, — тебе во благо. Мы так долго молчали о его… роли. Нет смысла нарушать молчание. — Она устремила на Брук тот самый взгляд, который раньше заставлял ее опускать глаза и не сердить Крисси Боннер. Затем она добавила: — Ты же знаешь, я хочу добра для твоей карьеры.

Все верно. Если мама искренне опасалась, что «преступное» прошлое Флэша плохо скажется на Брук и на Бине, то Крисси Боннер заботила только карьера.

— После того как твой братец украл все мои деньги и сбежал в Мексику, никто уже не сможет навредить моей карьере, — парировала Брук. — Ты убеждала меня в том, что нанимаешь дядю Брентли «ради моего блага», чтобы не подпускать чужих к семейному бизнесу. Ведь так?

— Он мой брат, — возмущенно заявила мать. — Я доверяла ему. Не моя вина, что он сделал плохой выбор. Не моя вина и в том, что ты сделала плохой выбор.

— Не называй моего ребенка плохим выбором!

— Я просто хочу уменьшить ущерб, и только, — продолжала мать. — Пока мы не узнаем, каковы мотивы этого человека, лучше держать его подальше.

— Точно так же, как ты держала подальше моего отца?

Мать уже открыла рот, собираясь выдать еще один довод, но при этих словах Брук у нее отвисла челюсть.

— Ты не понимаешь, о чем говоришь, — прошипела она.

— Естественно, не понимаю — ведь ты мне не рассказывала! — Брук уже кричала, но ей было наплевать. — Ради бога, мама, я уже не маленькая девочка! Я взрослый человек, и мне вполне по силам решить, от чего меня нужно защищать. Или ты просто защищала саму себя? — Она задала этот вопрос еще до того, как осознала его смысл. — Может, ты просто боялась, что я, когда познакомлюсь с отцом, предпочту его тебе!

Лицо матери исказилось, как от сердечной боли, однако оно тут же приняло прежнее выражение.

— Так вот чем ты платишь мне за все, что я для тебя сделала?

Такая линия поведения работала, когда Брук была подростком, но не сейчас.

— Кто он, мама? Разве я не заслужила того, чтобы знать? Хотя бы ради Бина. А что, если есть какие‑то медицинские проблемы, о которых нам надо узнать заранее?

— Дискуссия окончена, — отрезала мать и сделала шаг к входной двери.

Брук преградила ей путь. Она догадывалась: если мать выйдет за дверь, ей уже никогда не получить ответы.

— Я многие годы не мешала тебе хранить свои секреты. Ты позаботилась о том, чтобы я выросла, не зная своего отца. Если ты думаешь, что я позволю тебе точно так же поступить с Бином, то ты недооцениваешь меня. Ты не представляешь, до чего я готова дойти, чтобы защитить его!

— Ты, глупая девчонка… ты хоть раз задумывалась о том, что, возможно, он сам не хочет, чтобы ты знала?

— Конечно, задумывалась. Но это не оправдывает то, что ты лгала мне всю жизнь.

Мать попыталась обойти Брук, но та снова преградила ей путь и с нажимом спросила:

— Кто он?

— Из этого ничего хорошего не получится, — процедила мать.

Она вывернулась из рук дочери и пошла к двери.

Брук поймала ее за руку.

— Мама, пожалуйста. Я не стану любить тебя меньше. — Кто знает, возможно, это поможет ей понять своеобразие материнской любви? — Честное слово.

— Ты действительно думаешь, что я не рассказывала тебе потому, что стесняюсь, или по какой‑то подобной причине?

— Кто он? — Неужели Крисси Боннер собирается открыть правду?

— Кайл Морган, — бросила мать. — Ну что, довольна?

— Кайл? Кайл?! — Давний друг Брук? Человек, который научил ее писать песни, который подарил ей гитару на одиннадцатый день рождения? Который был рядом с ее первого выступления в «Синей птице»?

Кайл Морган — ее отец!

И он все годы молчал об этом!

— А он… а он знает? О том, кто я?

— Естественно, знает, только для него это ничего не значит. Но то, что Кайл взял да удрал, не означает, что ты должна выходить за этого типа, — заявила мать, указывая на второй этаж. — Ты уже совершила одну ошибку. Две ошибки — это перебор. Поверь мне, Брук.

Брук подняла голову и увидела, что Флэш с Бином на руках стоит на лестничной площадке.

— Брук! — ласково позвал он. — Мы готовы.

Неожиданно она поняла, почему Флэш бил диванные подушки.

— Я исключу тебя из жизни Бина, если ты еще раз назовешь его ошибкой, — неестественно спокойным тоном произнесла Брук. — Мы с Флэшем обручились. Он отец Бина, и отныне мы вместе. Думаю, будет лучше, если я найду менеджера, который сможет понять разницу между управлением моей карьерой и управлением моей жизнью. Я люблю тебя, мама, но не знаю, смогу ли простить тебя за это. Или Кайла.

— Замечательно, — ответила мать. — Теперь ты сама по себе.

— Замечательно. — Брук испытала величайшее облегчение. Она была по горло сыта менеджерами из рядов родственников. — Спасибо, что посидела с Бином.

— Его зовут Джимми, — презрительно произнесла мать. — Терпеть не могу это прозвище.

— Его зовут Джеймс, — поправила ее Брук. — Джеймс Фрейзер Лоуренс.