Ночь, сон, смерть и звезды

Папа, я хотела, чтобы ты мной гордился!

Она учредит не одну, а две стипендии его имени. Три!

На деньги, которые планировала потратить на себя, эгоистка.

Стипендиальный фонд Джона Эрла Маккларена для средней школы Северного Хэммонда.

Подумала, не возместить ли ущерб, причиненный прошлогодним выпускникам, чьи аттестаты она подделала, и другим школярам-вражинам, которым успела насолить, но решила, что нет, не стоит.

Творить добрые дела должен добрый человек, а у нее это еще впереди.

– Доктор Маккларен, у вас небольшие шумы в сердце. Они у вас были раньше?

Были? Не были? Лорен годами избегала врачей, особенно гинекологов и кардиологов.

Никаких гинекологических осмотров. Никаких цитологических мазков, никакой маммографии. Спасибо, не надо.

То же самое с кардиологом. Лучше не знать.

Может быть… шумы в сердце… да, что-то такое.

Последний раз в этом же кабинете ее, школьницу, осматривал другой кардиолог, уже вышедший на пенсию. Перемещаясь по холмистому кампусу Бингемтона в пронизывающе холодные ветреные дни, она испытывала приступы одышки, учащенное сердцебиение, головокружение. В чем не хотелось никому признаваться, даже родителям.

– Не какие-то серьезные нарушения, а так… легкие шумы. В остальном вы в порядке.

Она в порядке?

Ледяные кончики пальцев. Пустая улыбка. Задергался правый глаз. Навернулись слезы.

Вот уж чего совсем не ожидала. Готовилась к плохим новостям.

– Спасибо, доктор. Так приятно это слышать…

Прощаясь с доктором Йи, она обменялась с ним рукопожатием. Возможно, на кардиолога произвел впечатление тот факт, что Лорен директриса школы. В ее карьере это не первый такой случай. Врач бросил придирчивый взгляд на ее вязаную шапочку… не исключено, что заметил отсутствие ресниц и обкусанные ногти… но лишних вопросов задавать не стал. Вот он, восточный такт.

В машине она первым делом позвонила Фут, чтобы поделиться хорошими новостями. Доктор, кажется, я еще поживу немного!

Снежным зимним вечером возвратившись домой, Лорен обнаружила на подоконнике в своем кабинете выложенные в ряд волоски.

Насчитала двадцать один волосок. Все такие коротенькие. Явно ее, ничьи другие.

О боже. Кто их тут разложил? И что все это значит?

Она пришла к Фут на последний сеанс.

По крайней мере, так ей хотелось думать.

Поблагодарила Фут за все, что та для нее сделала. В ответ смущенная улыбка.

Лорен принесла с собой бутылку вина. Отпраздновать.

Отпраздновать? Фут поглядела на нее скептически.

Лорен пояснила, что ей удалось решить свою жизненную проблему. Что-то вроде запутанной дзенской загадки. Точнее, доктор Фут помогла ее решить.

– Мой отец хотел, чтобы я стала добрым человеком и делала добрые дела. Добрым человеком я вряд ли стану, но делать добрые дела могу. Уже начала.

Учредила школьные стипендии и (возможно) учредит оплачиваемый академический отпуск для учителя школы. Какие прекрасные идеи! Ее коллег впечатлила – и, прямо скажем, удивила – внезапная щедрость директрисы. А главное, все эти пожертвования будут носить имя Джона Эрла Маккларена.

– Папе это понравилось бы. Он не был тщеславным, но и в показную скромность не верил.

Фут согласилась, что это очень щедрые деяния. Если уж совершить ошибку, то по части великодушия.

Лорен зацепило слово «ошибка». Это она к чему?

– Может, я еще сделаю пожертвование в Национальную ассоциацию содействия прогрессу цветного населения. Достойное объединение.

Фут с этим согласилась. Но предупредила, что ей еще рановато составлять завещание.

А кто составляет завещание? Точно не я.

Повисла неловкая пауза. Лорен задумалась: какие ее слова могли подтолкнуть психотерапевта к такому полету мысли? В голову ударил сверкающий фонтан.

– Доктор Маккларен, мне кажется, вы уже почему-то решили, что это наш последний сеанс. Совершенно не обязательно.

Я вылечилась, вот почему!

Еще одна неловкая пауза. На Лорен накатила волна печали.

И Фут, похоже это заметив, осторожно сменила тему:

– А как там остров Бали, доктор Маккларен? Скоро улетаете?

– Н-нет. Не улетаю.

– Изменились планы?

– У меня не было настоящих планов. Так, общие размышления. – Лорен ухмыльнулась. – Фантазии. – Она потерла нос ребром ладони. – Пожалуйста, зовите меня Лорен, доктор Фут. Мне так больше нравится.

– Хорошо… Лорен. Тогда вы можете меня называть Милдред, если желаете.

– Милдред, – повторила Лорен задумчиво, неуверенно.

М. Л. Фут, она же Милдред. Вот с кем она имела дело с самого начала.

– О каких путешествиях вы мечтаете, Лорен?

– Кроме Бали, может, еще Бора-Бора. Индонезия. Возможно, Таиланд.

В глазах стояли слезы.