Ночь в Новом Орлеане

Тут показалась Джесс с котом на руках. Увидев меня, она сначала обрадовалась, потом испугалась, но затем снова обрадовалась. Мне нравится такая непостоянность в её чувствах. Притом, что цикл начинается и заканчивается радость. В моем начале – мой конец.

– Заходи на кофе с печеньем! Смерть научил готовить самое вкусное в мире печенье. Правда, дорогуша?

– Убийственно вкусное, – засмеялся Смерть.

Мне стало не по себе от подобных новостей, но Смерть добавил:

– Не бойся, умрешь ты, разве что, от удовольствия. Ведь у людей смысл жизни – получать удовольствие!

– Я так и понял.

И с этими словами, я перешагнул порог квартиры Джесс.

Здесь было так же, как и в старые добрые времена, только чисто и уютно.

Я снова оказался в старом, так знакомом мне месте. Прилив ностальгии удержать было невозможно. Я вспомнил, чуть ли не каждый вечер, проведенный с Чарли у Джесс в гостях. Каждый глоток ароматного, пьянящего и горького айришь-кофе. Все воспоминания ожили и встали перед моими глазами, и… вызвали отвращение?

Сам не понимаю, что за чувство нахлынуло на меня. Казалось бы, вот картина Гогена с обнаженной таитянкой «Куда ты идешь?». Вон, в углу висел «Натюрморт с попугаями». Все так знакомо. Часы мирно тикают, навивая спокойствие. Смерть и Джесс куда-то исчезли. Остался только я. Это место всегда навивало меланхолию и приятную тоску. А теперь, здесь для меня не было ничего, кроме ненависти и тошноты. Ну почему? Почему мне здесь так неприятно находиться?

Я оглянулся и увидел тревожный взгляд Джесс. Смерть скрылся на кухне.

– Что произошло? – спросил я.

– А разве что-то, кроме Рагнарока, не произошло?!

– Что произошло? – уже настойчиво спросил я.

Она вздохнула и сказала:

– Давай все обсудим на кухне.

Мы пошли туда, куда она сказал. На кухне три чашки с дымящим кофе были единственными предметами на столе Джесс. За окном садилось солнце. Но теперь, мне было не до закатов. Мне нужно было срочно узнать, что вызвало у меня это чувство тошноты и наконец-то разобраться: что здесь произошло?

– Во-первых, – начала говорить Джесс, когда мы сели и сделали по глотку кофе, – Лида, после всех наших злоключений, наконец-то купила машину и отправилась в путешествие по всему континенту. Если, конечно, не решиться переехать на корабле через Берингов залив в Россию. Тогда, вся Азия и Европа будут перед ней. А она может, уж я-то знаю. В общем, больше мы её не увидим. Никогда.

– А что с Чарли? Где она? – нервно спросил я.

Джесс жалобно посмотрела на меня лицом нашкодившего котёнка. Это сделало меня ещё более взволнованным, а казалось, дальше некуда. Затем, она сделала глоток чёрного напитка и, набравшись храбрости, произнесла:

– Её ты тоже вряд ли увидишь.

– Что? Почему???

Джесс снова поднесла кружку ко рту, выпила и сказала:

– Тебя не было полгода. Чарли подумала, что это конец. За это время, много что изменилось. Чарли тоже. В один момент, она просто перестала ждать и решила забыть.

– Перестала? Забыть??? Я пропал ненадолго, а она меня уже похоронила.

– Как только мы бросились в пасть Мирового Змея, он отступил и мы победили. После этого, люди все забыли стали жить дальше своей жизнью. Вернулись все. Кроме тебя. Твои шансы были минимальными. Мы подумали, – она запнулась, но быстро взяла себя в руки и продолжила, – что ты больше никогда не вернёшься.

– Как?! Вы что не знаете меня?! Я могу уйти, но всегда возвращаюсь домой. А вы даже не верили в меня.

– Мы верили, но факты были против.

– Что именно случилось с Чарли? – спросил я, едва сдерживаясь, что бы её не ударить.

Она прикусила губу и произнесла:

– Она перестал ждать и вышла замуж за двухметрового афроамериканца и сейчас где-то во Франции. Прости. Она уехала две недели назад, я не остановила её.

В одно мгновение, весь существующий мир рухнул. Сломался. А обломки бросили мне под ноги и заставили смотреть на это тошнотворное зрелище, с осознание своей беспомощности и жалости. Я не знаю, как ещё описать это. Человеческий язык слишком слаб для таких чувств.

Я заслонил лицо руками и впервые, за последние двадцать лет своей жизни, заплакал. Я и забыл, что такое истинное страдание. Интересное чувство.

Я почувствовал руку Джесс и себя на плече, но грубо оттолкнул её и скрывая мокрое лицо руками, выбежал из квартиры, а затем из дома.

Я не помню, как бежал. Но я помню, как летал на сломанных крыльях.

Это было неописуемое чувство. Чувство беспомощности и бессилия что-либо изменить. Я одолел самых могущественных существ этого мира и заставил их служить мне. Я самое сильное и самое жалкое существо в этом мире. Надо было настаивать. Тогда бы, «Джу…» согласился бы и я бы никогда не испытал такого горя. Единственное, что держало меня в этом мире и всегда заставляло возвращаться было уже не со мной. Я не пытался сдержать слёз и плакал в городе, где все улыбаются.