Ночь в тоскливом октябре

Я раскрыл рот, и она закинула туда крекер. Я сомкнул челюсти. Крекер захрустел. Плавленый чеддер был жирным и пряным и остро отдавал привкусом бекона.

Айлин намазала крекер и себе. Она съела его, пока я выпил еще рома с колой. Продолжая жевать, она прикрыла глаза. По ее виду можно было подумать, будто она наслаждается редким деликатесом. Проглотив, она вздохнула:

- Фантастика.

- Да, весьма недурно.

Намазав сыром еще один крекер, она сказала:

- Аппетит какой-то зверский.

- Ну так ешь давай.

- Нет, это тебе, - она сунула крекер мне в рот, затем сделала еще один глоток из бокала и начала намазывать следующий, - Наверное, это как-то связано с сексом, затраты энергии и так далее.

Я кивнул, прожевывая еду.

- Но люди наверняка жрать хотят и после того, как спасаются от чего-нибудь опасного. Адреналин и все такое. Ты знаешь физиологию?

- Не особо.

- Я тоже. Но я пережила несколько землетрясений, и после них всегда чувствовала, что проголодалась, - ее лицо расплылось в улыбке, - И возбудилась. - она закинула намазанный сыром крекер себе в рот.

- Думаешь, мы проголодались из-за того, что подверглись нападению?

Жуя с набитым ртом, она кивнула.

Проигнорировав жаркий румянец, приливший к моим щекам, я спросил:

- И возбудились?

Она еще раз кивнула.

- Ты возбудилась от бомжей, которые на тебя навалились?

Слегка нахмурившись, она помотала головой. Проглотила еду и сделала большой, длинный глоток.

- Не от этого. От того, что выжила. Спаслась. Осталась цела. Это - да, действует.

- А-а. А то я думал, от того, что на тебя напали.

- Господи, да нет, конечно! Ты издеваешься? - она внезапно замолчала и уставилась на меня, с заметным отвращением на лице, - Ты что, думаешь, мне понравилось, когда эти на мне лежали?

- Не совсем, но...

- Они были омерзительны. Они воняли. Они на меня со всех сторон накинулись, обслюнявили, облапали. Они были голые. Я чувствовала их члены. Они пытались меня изнасиловать. И ты думаешь, мне это понравилось?

Сейчас или никогда.

- Они же тебя не изнасиловали, нет? - спросил я.

Она посмотрела на меня так, словно я отвесил ей пощечину. Молча уставилась мне в лицо, с отвисшей челюстью.

- Ну, в смысле, если да, то тебе, возможно, надо...

- Нет, - ее голос был глухим и спокойным, глаза неотрывно смотрели на меня.

- Ты уверена?

- По-моему, мне лучше знать.

- Ладно.

- Ты что, мне не веришь?

Я не хотел рассказывать ей про бомжа, которого нашел, когда ходил за ее сумочкой и одеждой.

- Я тебе верю, - сказал я, стараясь говорить убедительно, - Просто... ну, они несколько минут на тебе лежали...

- А то я не знаю!

- Я добрался до тебя так быстро, как только мог, но у них могло быть время... возможно, один или два могли...

- Может и могли, но не сделали.

- Ладно.

Она выглядела шокированной и опечаленной.

- Поверить не могу, что ты посчитал нужным спросить.

- Но если они...

- Если бы они это сделали, то неужели ты думаешь, мне бы хоть на мгновение пришло в голову звать тебя в ванную трахаться, а? Ты всерьез думаешь, что я бы стала так рисковать твоей жизнью?

- Нет... - я был похож на виноватого ребенка, готового расплакаться.

- Вот уж точно, блин, нет!

- Извини... - я потянулся к ней.

- Не трожь меня! - выпалила она, отползая от меня боком, продолжая держать в руках бокал и баллончик с сыром, а коробку с крекерами на коленях. Коробка опрокинулась. Крекеры посыпались на диван между нами.

- Извини, - повторил я, - Мне не стоило спрашивать.

- Но ты спросил. Спросил! - наклонившись вперед, она с размаху обрушила бокал и сыр на стол. Затем вскочила на ноги, - Все, я ухожу.

- Нет, погоди. Ты не можешь...

- Спорим?

Она быстро обошла журнальный столик, но я вскочил с дивана и перехватил ее. Схватил ее за плечи.

Вместо того, чтобы сопротивляться, пытаясь вырваться, она неподвижно встала и пристально посмотрела мне в глаза. Очень ровным, спокойным голосом она сказала:

- Отпусти.

- Я спросил только потому, что волнуюсь за тебя.

- Ты думаешь, я бы стала что-то такое от тебя скрывать? Думаешь, я бы позволила ко мне прикасаться, если бы кто-то из этих грязных животных меня...

- Нет. Нет, я не...

- Хер ли нет, когда да! Ну, теперь все ясно, что ты про меня думаешь. Пару раз тебе дала, и я для тебя уже какая-то безотказная бесплатная шлюха, типа Холли, которая готова запрыгнуть на любой хуй, лишь бы...

Она резко оборвала себя и уставилась мне в глаза. Ее рот был приоткрыт. Глаза блестели от слез.

- Извини, - пробормотала она.

Будучи изрядно поражен, я, однако, помотал головой, словно то, что она сказала про Холли не имело значения.

И это действительно не имело значения, по сравнению с тем, что я намеревался ей сообщить.

- Когда я ходил обратно под мост за твоими вещами, я нашел там тело. Одного из тех мужиков, что на тебя напали.

Ее глаза расширились.

- В каком смысле, "тело"? То есть, мертвец?

- Или без сознания. Я не знаю. Но он... его орган выглядел так, словно... ну, ты понимаешь, побывал в ком-то.

- В смысле?

- Ну, он был влажным.

- Ну, во мне он точно не побывал.

- Во мне тоже, - сказал я.