Ночь вне закона

— В любом случае направление правильное, — услышал он слова Дэша. Тот указал точку на мониторе, пульсирующую на уровне Розенек. В последней эсэмэске Дэш направил Бена и Арецу в Шёнеберг на Курфюрстенштрассе, и с учетом актуальной ситуации на дорогах, они должны были оказаться там через пятнадцать минут.

— Что говорят в Сети? — спросил Дэш, и Николай проверил на своем мобильном последние комментарии под видео на Ютьюбе, которое Бен выложил туда, как ему и было приказано.

Любой дурак мог видеть, что несчастный идиот считывал свое сообщение с листка, и при этом выглядел таким же счастливым, как проститутка с «безлимитным тарифом» при виде двухсоткилограммового клиента. Но, видимо, у большинства пользователей коэффициент интеллекта был на уровне комнатного растения.

— Более пятидесяти тысяч уже кликнули на перевернутый большой палец, — радовался Николай. — В первых двухстах комментариях ему желают смерти или пожизненных мучений.

— Все-таки работает, — ухмыльнулся Дэш.

— Работает, — подтвердил Николай и схватился за свой ремень безопасности.

Дэш удивленно посмотрел на него.

— Что ты задумал?

— Разве мы не поедем?

— Куда?

— По адресу, который ты ему отправил. Не боишься опоздать?

Дэш помотал головой.

— Нет. Я гораздо сильнее переживаю о другом.

— О чем?

— Я не уверен, что мы не сделали ошибку уже на первом задании.

— Слишком легкое? — спросил Николай, и Дэш снова помотал головой.

— Слишком сложное. — Он выглядел всерьез обеспокоенным. — Я боюсь, наш парень вряд ли переживет этот экзамен.

Глава 39

Мартин Швартц. 00:41.

Еще 7 часов и 19 минут до конца Ночи вне закона

— Что значит «вы ушли»?

Швартц уже в третий раз делал звук тише с помощью регулятора на руле пикапа, но старик с каждым предложением кричал все громче. Грегор Рюман уже почти охрип от возбуждения.

— Вы не можете просто бросить моего сына на произвол судьбы!

— Я даже должен. Иначе это будет незаконным лишением свободы. Вы знаете это точно так же, как и я.

Мартин свернул на подъездную дорожку своего модульного дома в Тельтове. Если в Берлине уже шел дождь, то здесь было еще сухо, но лишь вопрос времени, когда гроза пересечет границу города и затопит отчасти еще не укрепленные улицы нового поселка.

Прежде чем его сын снова переехал к нему, Швартц подыскал жилье в спокойном районе поближе к природе. В принципе он ненавидел эти искусственно озелененные комплексы, напоминающие парки с выставочными домами, но Тиму здесь нравилось. Простое строение с плоской крышей его сын даже предпочел квартире в старинном доме на Симон-Дах-Киц. Непривычно для шестнадцатилетнего, но, видимо, парню больше хотелось покоя и природы, чем уличных гулянок и театральных пивных в Пренцельберге.

— Вы не могли бы, по крайней мере, следить за ним? — спросил Грегор Рюман.

— По-вашему, я должен следовать за ним по пятам? Как и тысячи других? — Швартц помотал головой. — И речи быть не может!

Он заглушил мотор.

Его сосед справа, чье имя Швартц никак не мог запомнить, вышел в пижаме выносить мусор и приветливо помахал ему рукой через живую изгородь.

Идиллическая картина, как в рекламном проспекте, который ему на переговорах о купле-продаже вручил агент по недвижимости от строительной фирмы. «Здесь, в Тельтов-Парке, мир еще в порядке», — утверждал он, и Мартина так и подмывало сказать, что, по его опыту, как раз там, где в глянцевых буклетах изображены улыбающиеся люди, мир самый жестокий. Но этого обычно не видно с первого взгляда, лишь когда заглянешь за фальшивый фасад. Швартц знал, что, согласно статистике, как минимум один из его соседей бьет жену, обменивает фотографии собственных обнаженных детей на нелегальных биржах в даркнете, разбрасывает собачьи лакомства с ядом и иголками или использует прикуриватель, чтобы успокоить плачущего младенца.

Знание. Это была его профессиональная болезнь. Мартин знал слишком много, чтобы уметь абстрагироваться. И пережил слишком много, чтобы вести бессмысленную борьбу.

— Ваш сын такой же упрямый, как и вы, позволю себе заметить, господин Рюман. По какой-то причине он вбил себе в голову, что хочет провести ночь один со своей новой подругой, а у меня нет ни права, ни желания рисковать своей задницей ради того, кто отказывается от моей помощи.

— Его шантажируют, — сказал Грегор.

— Возможно.

— Наверняка! — отрезал старик. — Думаете, он стал бы добровольно выкладывать свое видео с сообщением, что его можно найти на улице с малолетними проститутками?

Швартц, который как раз собирался выйти из машины, присвистнул и остался сидеть внутри.

— Он это запостил?

— Да. При этом он выглядит так, словно за камерой стоит кто-то с ружьем. Он вам ничего не рассказал, прежде чем уйти?

— Именно поэтому я и пытаюсь дозвониться до вас уже четверть часа, — огрызнулся Швартц. С тех пор как он отменил операцию, телефон Грегора Рюмана был постоянно занят.

— Я разговаривал со своей взволнованной невесткой. Итак, выкладывайте. Что сказал вам мой парень?

— Ничего не сказал. Но прощание было странным. Он протянул мне руку.

— И передал какую-нибудь записку? — с надеждой спросил отец.