Ночь ворона, рассвет голубя

Он говорил так спокойно, как будто к его горлу не был приставлен нож и как будто годы, которые они проработали вместе, не оказались одним большим обманом. Как будто он не был предателем, пустившим яту во дворец, который поклялся защищать.

– Ты предал короля и королеву. Почему ты это сделал?

Она склонилась над ним и впилась взглядом в его лицо, одновременно знакомое и чужое.

– Почему?

– Всю свою жизнь я творил зло по приказу других, – сказал он все тем же необычайно спокойным голосом.

Она стиснула зубы и попыталась говорить с таким же спокойствием.

– Ты был моим учителем. Я брала с тебя пример.

– А ты была моей ученицей. Знаешь, почему я спас тебе жизнь?

Он впился в нее взглядом.

– Баланс.

– Что ты имеешь в виду? Ты не спасал меня! – огрызнулась она.

На его лице медленно расплылась улыбка.

– Я предупредил Ачарью о судебном разбирательстве. Я знал, что он вмешается. По той же причине, по которой я… что ж, ты сама разберешься.

Она резко выдохнула. Это Таной отправил то письмо? Она вспомнила, как он дерзил Ачарье в зале суда, будто понятия не имел, кто этот человек. Ее начало бросать то в жар, то в холод.

– Ты должен был позволить мне умереть. Ты должен был знать, что я приду за тобой.

– Вот почему ты должна была жить.

Он сделал глубокий вдох.

– Если бы он пощадил Айана, я, возможно, простил бы его.

– Кто? Назови имя, – прохрипела она. – Кто стоял за покушениями на убийство? Откуда взялась темная магия?

Она уже знала ответ, но ей нужно было услышать это от него. Иначе у нее бы не было никаких доказательств.

Его рот скривился:

– Я должен сдержать свою клятву.

Она крепче сжала свой клинок.

– Какую еще клятву? Это ты убил моих шпионов? А слуги с кухни – это ты их подставил? Они вообще живы?

Его лицо исказила судорога.

– Я убил их самым гуманным из возможных способов. Один взмах ножа – и они навсегда исчезли.

Так много невинных жертв. Она вся полыхала.

– Ты попадешь в ад, Таной.

Он то ли рассмеялся, то ли всхлипнул.

– Я уже там.

– Кому ты подчиняешься? – требовала она ответа. – Я хочу знать его имя.

Что-то вспыхнуло в его глазах.

– Не сомневайся.

– Что?

– Когда придет время, убивай без колебаний. Вот самый важный урок. Разве ты еще его не выучила?

И, не обращая внимания на лезвие у своего горла, он закричал.

– Она здесь! Катьяни здесь!

Ее рука в тот же миг вонзила кинжал в его плоть. Послышалось бульканье, и хлынувшая из перерезанной артерии кровь забрызгала его лицо.

Катьяни вытерла лицо рукавом и попятилась, оцепенев от ужаса. Она убила его. Она хотела сохранить ему жизнь, заставить признаться при свидетелях и отправить в темницу. Она хотела получить ответ на вопрос почему. Своим криком он застал ее врасплох.

Он сказал ей убивать без колебаний. Он практически вынудил ее убить его, а она попалась в эту ловушку. Он даже не назвал Бхайрава по имени. Это был провал.

Она услышала грохот сапог по земле.

– Она здесь! – закричал стражник, светя лампой ей в лицо.

Катьяни встала и побежала, возвращаясь к тому розовому кусту, где лежали ее лук и колчан. Стражники хлынули в сад со стороны дворца, и качающиеся фонари разбрасывали повсюду пятна желтого света. Катьяни схватила свои вещи и помчалась в дальнюю часть сада, к дворцовой стене.

Поднялся крик.

– Я вижу ее. Вот она!

Катьяни засунула ногу в расщелину. Если бы она смогла добраться до крепостных валов, то спрыгнула бы с них и скрылась в деревьях, которые покрывали склон холма.

Стену озарил свет, и Катьяни замерла.

– Ты вернулась лишь для того, чтобы убить моих людей? – спросил Бхайрав ледяным голосом. – И даже не собиралась поздороваться?

Опираясь спиной на стену, она с бешено колотящимся сердцем повернулась к нему лицом. Со всех сторон ее окружили стражники, в руках у которых были луки с натянутыми стрелами и обнаженные мечи. Впереди всех стоял Бхайрав.

– Приветствую, Ваше Величество, – сказала Катьяни, стараясь, чтобы тон ее голоса был таким же холодным, как у него. – Отлично выглядишь. Похоже, власть тебе к лицу.

– Завидуешь? – спросил он с насмешкой. – Ты и меня хочешь убить? Тогда ничто не помешает тебе стать регентом.

– Как ты смеешь обвинять меня? – воскликнула она. – Суд был подставой. Фалгун солгал…

– Фалгун, которого ты убила, – перебил он. – Таной действовал с тобой заодно? Ты убила его, чтобы он не смог раскрыть ваш заговор?

У нее закружилась голова.

– Я ничего не замышляла.

– Помнишь, что это? – спросил Бхайрав, снимая с плеча кнут.

Катьяни сотряс приступ ужаса. Нет. Только не Ченту. Она не вынесла бы прикосновения этого ужасного оружия. Катьяни бросилась вверх по стене, переставляя ноги от одного выступа к другому. Она почти достигла вершины, как вдруг в воздухе раздался свист и кнут обхватил ее за ногу. Катьяни прижалась к стене. Ее ладони кровоточили, мысли в панике метались от одной к другой.