Ночь ворона, рассвет голубя

Он взял ее за запястье и нежно сжал. Его пальцы были легкими, сильными и теплыми. Она хотела, чтобы он никогда ее не отпускал. Пока он вот так держал ее за руку, не могло произойти ничего плохого. Она закрыла глаза, не в силах вынести силы своих чувств, и ощутила на своих волосах его горячее дыхание. Она задрожала от его близости, от его прикосновений.

– Дакш? – прошептала она.

– Хм-м?

– Помнишь, как я сказала, что у меня бывало и лучше? Я солгала.

О нет. Что на нее нашло? Почему она это сказала? Катьяни съежилась, ее охватило желание убежать и спрятаться.

Дакш приподнял ее подбородок, заставляя встретиться с ним взглядом. В темноте под кроной дерева его лицо сияло, словно было освещено пламенем.

– Я знаю, – просто сказал он.

Ее внутренности скрутило от смеси негодования и смущения.

– Ты ничего не знаешь! Может быть, тогда я сказала правду и лгу тебе прямо сейчас.

Его взгляд опустился на ее губы, и кончиками своих пальцев он погладил ее по щеке.

– Может, мне нужно попытаться еще раз, чтобы ты могла принять решение?

Его голос был мягким, но в то же время убедительным.

Она уставилась на него с полуоткрытым ртом. Ее тело плавилось от желания. Да. Она хотела, чтобы он поцеловал ее снова. Ей хотелось проскользить руками вверх по его груди, запутаться пальцами в его волосах, провести ногтями по его спине. Она хотела, чтобы он заключил ее в объятия и…

– Я рад, что ты решил навестить меня, Ирфан, – раздался резкий голос Ачарьи из-за дерева. – Принцы порой забывают своих учителей, когда берут на себя королевские обязанности.

– Я никогда вас не забуду, Ачарья, – последовал почтительный ответ Ирфана.

Дакш раздраженно фыркнул и опустил руки. Катьяни отступила на шаг назад, пытаясь унять бешеный стук в груди. Богиня, еще буквально пару секунд…

Из-за дерева появился Ачарья. Рядом с ним стоял Ирфан, окруженный группой старших учеников. Когда Ачарья заметил Катьяни и Дакша, то нахмурил брови.

– Что вы двое здесь делаете? Вы опоздаете на ужин.

– Мы ждали вас, Ачарья, – сказала Катьяни со всей искренностью, на какую была способна. Ирфан бросил на нее пронзительный взгляд.

– Что ж, пойдемте в обеденный зал, – сказал Ачарья. – Наследный принц Ирфан присоединится к нам и останется на ночь.

Дакш шел в ногу со своим отцом; Катьяни шла позади группы, чтобы никто не заметил, как она взволнована.

Неужели коварный старик позволил Ирфану встретиться с ней в надежде, что у нее возникнет искушение уйти с ним и оставить его сына в покое? Бедный Ачарья Махавира, от нее не так-то просто избавиться.

На следующее утро Ирфан уехал. Не сводя глаз с Катьяни, он подбирал слова для прощания.

– Если тебе что-нибудь понадобится – вообще, что угодно, – пожалуйста, обращайся ко мне, – сказал он, садясь в карету.

– До свидания, наследный принц, – сказала она вежливо, чувствуя, что их обоих пронзает горячий взгляд Дакша.

Карета укатила, и Дакш пробормотал: «Скатертью дорога».

Она испуганно посмотрела на него, но он уже отвернулся и шел обратно внутрь с другими учениками.

Но ей не показалось. И тот миг, когда они чуть не поцеловались, тоже был на самом деле. Если бы Ачарья их не прервал, он бы поцеловал ее снова. Значит, он не жалел о том, что сделал это в тот, первый раз. Она коснулась щеки, вспоминая прикосновение его пальцев к своей коже, и улыбнулась. Она продолжала улыбаться весь остаток дня, включая сеанс медитации, и даже ворчливый голос Ачарьи не смог стереть улыбку с ее лица.

Глава 17

По мере того как становилось прохладнее, к Катьяни постепенно возвращались силы. Она с головой ушла в обучение боевыми искусствами и сражении на мечах. Однажды Уттам позвал ее в оружейную – длинное узкое здание напротив обеденного зала, стены которого были украшены мечами и щитами. Он достал меч, вложенный в ножны из черного дерева, и передал его ей.

Она вытащила его из ножен и ахнула, пораженная темным свечением, которое исходило от лезвия.

– Он напоминает мне…

Она колебалась.

– Напоминает оружие твоего брата.

Уттам провел большим пальцем по краю лезвия.

– И мое тоже. Эти мечи были выкованы все вместе. Мой меч серебряный, у брата – золотой, а этот, как можешь видеть, отделан бронзой. Он темноват, но, думаю, тебе подойдет. Раньше, когда отец был моложе, он принадлежал ему.

У нее перехватило дыхание.

– Это был меч Ачарьи? Я не могу его принять!

Уттам улыбнулся:

– Это отец приказал мне отдать его тебе. Пользуйся им с умом.

Она покинула оружейную, будучи на седьмом небе от счастья. Конечно, к оружию нужно было привыкнуть. Меч был тяжелее и не такой гибкий, как ее предыдущий, но в нем была сила и решительность, которые ей нравились. Она чистила и полировала лезвие каждый день и смазывала его раз в неделю. Перед сном она клала его рядом со своим тюфяком и держала руку на его рукояти. Чем больше времени они проведут вместе, тем лучше она сможет с ним управляться.