Ночь ворона, рассвет голубя

Предложение руки и сердца и признание в любви от наследного принца одного из самых могущественных королевств Бхарата. Она должна чувствовать что-то кроме раздражения и смущения. Но она могла думать лишь о Дакше. Она горячо надеялась, что он не знает о том, зачем приехал Ирфан. Она представила, как он слушает этот разговор, и у нее внутри все съежилось. На самом деле, это была вина Ачарьи. Он не должен был этого допускать. По крайней мере, он должен был настоять на том, чтобы на этой встрече присутствовал кто-то еще. Тогда принц вел бы себя более сдержанно.

– Наследный принц Ирфан, – сказала она. – Я бы не пошла с тобой, даже если бы ты не был наследником трона Соланки. Мне нужно остаться здесь, в гурукуле, и восстановить свою силу.

– В нашем королевстве есть ученые мужчины и женщины, которые могут тебе помочь, – сказал Ирфан. – У нас с Чанделами мирный договор, они не посмеют напасть. Но это место – это просто гурукула. Ачарья, каким бы могущественным он ни был, не может остановить армию в одиночку.

У нее внутри все перевернулось. Ей и в голову не приходило, что своим присутствием она подвергает гурукулу опасности. Она проклинала Ирфана за то, что он подкинул ей эту мысль.

– Тебе не кажется, что для всех них будет лучше, если ты уйдешь?

Он наблюдал за ней широко раскрытыми, невинными глазами.

– Если не хочешь, нам не обязательно жениться сразу. Или вообще жениться. Но я мог бы предоставить тебе безопасное место для жизни.

Но ее безопасность будет зависеть лишь от его доброй воли, а она никогда не поставит себя в такое положение. Это похоже на те узы, что сковывали ее прежде. Свобода далась ей слишком дорого, чтобы теперь рисковать ею.

– Если я должна уйти, значит, так и будет, – сказала она. – Но с тобой я не уйду.

– Почему бы и нет? – возразил он. – Я тебе так сильно не нравлюсь?

– Я не испытываю к тебе неприязни, – сказала она. – Но с моей стороны было бы неправильно уехать вместе с тобой. А правильные поступки – это все, что нам подвластно.

– Теперь ты говоришь так, как Ачарья на одной из своих лекций, – пожаловался он.

– Да, чем больше времени я провожу здесь, тем больше я становлюсь на него похожа, – сказала она. – Он словно заражает всех вокруг вирусом нравственности. Почему бы тебе не попросить у него аудиенции и не извлечь из своей поездки пользу?

Ирфан слабо улыбнулся:

– Я пришел сюда напрасно.

– Ни одно путешествие не бывает напрасным, – возразила она. – Частный урок медитации с Ачарьей должен пойти на пользу будущему королю Соланки.

Когда она направилась к выходу из хижины, он поймал ее за руку.

– Оставаясь, ты рискуешь и своей собственной безопасностью, и безопасностью гурукулы. Если ты уйдешь, то куда? Кто даст тебе приют?

– В лесу есть даян, который проникся ко мне симпатией.

Катьяни вырвала свою руку из его пальцев и отступила.

– Ты сказал то, зачем пришел, а я дала свой ответ. Уважай его.

Лицо Ирфана вытянулось.

– Все именно так, как и предсказала ветала. Однажды я стану королем, но не получу того, чего я действительно хочу.

Она была тем, чего он действительно хотел?

– Если это предел твоих проблем, то тебе очень повезло, – сухо сказала она. – Я уверена, что однажды у тебя будет целый гарем прекрасных жен. Соланки не славится своей сдержанностью.

Травяную занавеску у входа отодвинули в сторону, и внутрь просунул голову Варун.

– Наследный принц Ирфан, если вы закончили, Ачарья желает встретиться с вами перед вечерней трапезой.

Катьяни никогда раньше не была так счастлива видеть Варуна.

– Иди, принц, – подтолкнула она. – Перед отъездом ты еще сможешь со мной попрощаться.

Ирфан бросил на нее умоляющий взгляд и ушел вслед за Варуном. Она последовала за ними, намереваясь направиться в обеденный зал, но при виде Дакша встала как вкопанная. С отсутствующим выражением на лице он сидел на крыльце гостевой хижины.

Ее ноги подкосились.

– Что… что ты здесь делаешь? Ты подслушивал?

Он нахмурился:

– Я пришел с Варуном. Ждал тебя.

Как долго они с Варуном пробыли снаружи в ожидании того, когда она закончит уговаривать принца Соланки образумиться? Ее лицо вспыхнуло при мысли о том, как много они могли подслушать.

Дакш положил свой меч на колени и посмотрел на нее так, словно она была насекомым.

– Он попросил тебя уйти с ним, не так ли?

– Если ты знаешь, то зачем спрашиваешь? – огрызнулась она.

– Ты выглядишь расстроенной, – сказал он ровным голосом.

Катьяни глубоко вздохнула и попыталась успокоиться.

– Я правда подвергаю гурукулу опасности своим присутствием?

– Это он сказал?

Дакш покачал головой:

– Он более склонен к манипуляциям, чем я думал.

– Отвечай на мой вопрос!

– Тебе следует спросить об этом моего отца, – мягко сказал он.

– Но ведь вне зависимости от того, насколько он силен, он не сможет остановить целую армию, если она нападет на гурукулу.

Катьяни кусала ногти, представляя, как гурукула горит, стены хижин рушатся, служители разбегаются, ученики кричат от боли под градом стрел с отравленными наконечниками.