Ночь ворона, рассвет голубя

Ей нужно было начать привыкать к жизни без него. Если она не сможет доказать свою невиновность, то будет представлять опасность для тех, кто ее приютил. И она не собиралась подвергать опасности тех немногих людей, что у нее остались: Дакша, Ачарью, Атрейи, Шалу и всех остальных. Никто из них не ставил под сомнение ее невиновность, ее право быть здесь. Они просто приняли ее как часть гурукулы. Она не собиралась в ответ подвергать риску их репутацию и жизни.

Поздно ночью, когда освещаемая лунным светом гурукула спала, Катьяни выскользнула из своей хижины с бронзовым мечом на поясе и пожитками за спиной. Двор был тихим и умиротворенным. Девушка остановилась у ворот и в последний раз оглянулась на место, где прожила почти год. Пагода, где она прошла бесчисленные уроки нравственности. Дерево пипал, под которым Дакш чуть не поцеловал ее во второй раз. Маленькая хижина, где она восстанавливала свои силы. Женское общежитие, где она нашла настоящих подруг.

Это мой дом. Эти люди – моя семья. Осознание этого пронзило ее насквозь. Она потеряла все, что у нее было, а затем вновь обрела семью. Они придавали ей силы жить, но если рядом с ней они не были в безопасности, то нужно было уходить. Живите в мире, – подумала она, смаргивая слезы.

Катьяни устремилась на восток. Она думала пойти по той самой тропинке, которая когда-то впервые привела их в гурукулу, только вот возвращение в Чанделу пока не входило в ее планы. Она пробиралась среди колышущихся на ветру деревьев, сквозь ветви которых были видны кусочки зимнего неба. Воздух был прохладным и свежим, а земля сухой, так что идти по ней было легко.

Она вдохнула насыщенный, глинистый аромат леса, и ее тело наполнилось спокойствием. После всех этих месяцев Нандована уже не внушала ей страха. Теперь она знала, как одолеть большинство чудовищ. Но, конечно, если она вновь столкнется с веталами, то прощай, Катьяни. Она вернется как мстительный дух и будет преследовать жителей дворца в Аджайгархе.

Спустя несколько минут она обратила внимание на звук, который, очевидно, не принадлежал лесному существу. Она остановилась и прислушалась.

Вот оно. Снова. Мягкие шаги, хруст листьев.

Серьезно? Она не дала ни малейшего повода думать, что этой ночью она уйдет. Катьяни специально подобрала слова так, чтобы создалось впечатление, будто она собиралась подождать до весны. И во дворе точно не было никого, кто мог бы увидеть, как она уходит.

Она уперла руки в бедра.

– Дакш? Выходи.

Он вышел из-за дерева. На поясе у него висел меч, а за спиной он нес лук и колчан, как будто собирался в бой.

– Почему ты следуешь за мной? – спросила она, не зная, рада она этой встрече или раздражена. Ее губы дрогнули. Она что, улыбнулась?

Он опустил глаза и ничего не сказал.

– Пожалуйста, возвращайся домой, – сказала Катьяни. Останься со мной, – подумала она.

Он поднял на нее взгляд:

– Ночью в лесу небезопасно. Как ты думаешь, что почувствовал бы мой отец, если бы с тобой что-то случилось?

– Скажи ему, что я вернусь, как даян, – сказала она.

Он бросил на нее укоризненный взгляд, и ее рука подлетела ко рту. Она не должна шутить о даян, во всяком случае не в его присутствии.

– Не будь такой легкомысленной.

Она вздохнула и опустила руку.

– Слушай, у меня есть план. Я даже не собираюсь в Аджайгарх. Во всяком случае, пока.

– Тогда что ты здесь делаешь? Ты же знаешь, что нам не положено покидать наши хижины ночью.

Он и его правила.

– Я здесь по крайне важному делу.

Катьяни повернулась и продолжила идти по тропинке, пригибаясь под нависающими ветками.

Он пристроился рядом с ней:

– И каков наш план?

Она искоса взглянула на его строгий, красивый профиль. Как и всегда, от его близости по ее телу пробежала дрожь. Она страдала при мысли о жизни без него, и вот он снова оказался рядом с ней. Это лишь ненадолго, – сказала она себе. – Что в этом может быть плохого?

– Я расскажу тебе, если ты пообещаешь не пытаться остановить меня.

– Хм.

Он отодвинул преграждающий им путь занавес из переплетенных лиан и бросил на нее острый взгляд.

Это не было согласием, но она не сомневалась в его ответе.

– Я хочу найти и допросить яту.

Он нахмурился, но ничего не сказал. Она воодушевленно продолжила.

– Единственные, кто может рассказать мне, что на самом деле произошло в Аджайгархе, – это напавшие на него яту. Адитья сказал, что Шамшер взял с собой яту из Нандованы. Многие из них погибли в Раджгархе, но некоторым, должно быть, удалось спастись. Если я смогу найти одного из выживших, то расспрошу его о том, что произошло.

Она чуть не споткнулась о корень.

– Это неплохой план, – сказал он, хватая ее за руку, чтобы поддержать.

Она быстро втянула воздух.

– Правда? То есть, конечно же, он неплохой. Это лучшее, что я могла придумать. Ты когда-нибудь разговаривал с яту из этого леса?

– Пару раз, – сказал он. – У них есть свой собственный язык. Некоторые из них говорят на хиндави, но обычно предпочитают не общаться с людьми.