Ночь всех проверит

– Вот. Думаю, в этом месте началось ответвление.

– Получается, я, и Ветер, и Анна с Тимохом, и вы, госпожа: все мы – дубли? Как эта планета – дубль Ило Семилунного, а солнце – дубль Ило-Соло? А что случилось со всеми нами там… в первой ветке?

– Откуда мне знать? Я, что ли, создавала тот кластер? Скажи лучше, да не виляй, что ты думала в эпсилон? Что занимало твои мысли без остатка?

Мрию била нервная дрожь:

– Я страстно хотела, чтобы меня спасли. Меня и малышку. Ради нее, моей доченьки – ей нужно жить. Нас спасают, спасают, спасают… Обязательно спасают, непременно спасают!

– И помощь пришла, не так ли?

– Да.

– И с этого момента тебе ни разу не нужно было действовать. Да?

– Все складывается как бы само собой. Я словно не успеваю за событиями, я лишь наблюдаю, что происходит вокруг меня…

– Что ж, – протянула задумчивая Ксантиппа. – Еще один плюс в пользу моей теории. Живи на доброе здоровье в мире, который ты создала исключительно для себя. И для своего ребенка.

– Я была перепугана, я была на грани отчаянья…

– О, еще и это! Пожелаю тебе не пугаться более, хоть не уверена, что мое пожелание сбудется в твоем кластере реальности. Не удивлюсь, если персональное счастье белль Мрии покоится на двух китах: одного зовут «Страшно», а другого «Сделайте что-нибудь для меня!» …Ладно. Возьми себя в руки и хватит скулить, молоко пропадет. Это тебе урок и повод для размышлений. На всю оставшуюся жизнь. Живи и помни, что своим благополучием ты постоянно будешь обязана кому-то. Хотела бы я знать, сколько народу успеют поучаствовать в этом сценарии и останутся ли рядом Ветер, Тимох, Анна?

– Ветер… Он останется до конца моих дней, – едва слышно, но твердо сказала Мрия.

– Так сильно ты этого хотела? Сузила свою жизнь до тесного круга, в котором нашлось место лишь мужу, вцепившемуся в твою юбку, и ненаглядному ребенку? – ответила проницательная госпожа. – Вечный Космос, может, это и к лучшему. Тогда от тебя отлепятся Тимох и Анна – уж они точно не заслужили кружиться на твоей орбите до конца своих дней!

– А вы, госпожа, вы откуда знаете?

– Про кластер?

– Да. Может, это неправильная теория.

– Где твой «АДРОН», милочка?

– Он отключился в эпсилон, в то время когда к нам взывал «Певень».

Ксантиппа подумала: «Перед зарей, значит. Птица певень разгоняет демонов ночи и возвращает нас в реальность дня. „Певень“ пел твое второе рождение в рожденной для тебя новой вселенной».

Мрия говорила:

– «АДРОН» сообщил, что загружен до предела и дело, которое он сейчас делает, – важнее не бывает. Тогда с этим трудно было не согласиться. Но больше мой «АДРОН» не связывался со мной ни в точке невозврата, ни в пути, ни здесь, на Семилунном.

– Ну и? Пораскинь умом. Чем может быть так занят квантовый компьютер, этот безразмерный мозг, который легко, повинуясь движению твоих пальцев, трансформировал ткань пространства-времени вокруг Звездного флота? Который подчинялся только тебе и знал тебя так, как ты сама не знаешь? Что загружает его мощности без остатка?

– Он занят проецированием параллельной ветви мироздания? – охнула Мрия, проникаясь теорией Ксантиппы. – Он конструирует этот мир для меня?!

– Тебе тяжело свыкнуться с этим? Эпсилон девственно чист от чужой мысли и воли – идеальная площадка для развертывания всего сущего с нуля. «АДРОН» не мог упустить такой шанс! И он старается, угождает, делает точь-в-точь, как заказывали! – произнесла Ксантиппа. Вздохнула: – Твой контакт с квантовым мозгом был настолько полный, что вы умудрились оставить нить: четкий след до провала в небытие, а это невероятно трудно. Не каждой белошвейке такое удается. Может, белль и пропадают в эпсилоне, но только не те белль, которые так сильно связаны со своим прошлым. Эти – самые непредсказуемые, космос бы их побрал! Они тянут, тянут, тянут с собой старые страхи, сомнения, ревность, озабоченность, привязанности, любовьишки… А в результате «АДРОН», возвращая «Иглу» в точку невозврата, на самом деле подсовывает иную реальность: альтернативную вселенную, новый персональный кластер для своей белошвейки. «АДРОНу» это как раз по плечу – задача, достойная его интеллекта. На такое дельце и усилий, и вечности не жалко! А белошвейка – что?

Отправная точка, благовидный предлог запустить механизм сотворения мира. Ведь цель-то – не придерешься, цель – сделать белль счастливой!

Анна с девочкой на руках ходила за спиной собеседниц, меряя шагами лужайку, и молча вслушивалась в разговор. С каждым кругом ее шаг становился тверже, выдавая растущее внутренне напряжение.