Ночи становятся короче

В подвале своего дома Радаи чувствовал себя так же, как и раньше. Казалось, ничего особенного не произошло. Капитан Вексель при встрече по-дружески здоровался с доктором. Радаи чувствовал, что жена стала ненавидеть его еще сильнее, как это умеют делать женщины, которые всю свою вину перекладывают на мужа.

Доктор Гадай превратился в злого, мрачного человека.

Однажды вечером, когда он возвращался домой, неожиданно из темноты перед ним выросла Магда Ач.

Радаи понял, что девушка специально поджидала его.

— Ну что у вас, барышня?.. Появился новый больной?

— Нет, господин доктор, я хотела поговорить с вами совсем о другом…

— Говорите, но только побыстрее, у меня нет времени…

Девушка заколебалась.

— Прошу меня извинить, господин доктор… я хотела вам сказать… но в двух словах не объяснишь… Не проводите ли вы меня до угла?..

Доктор Радаи чуть было не крикнул: «Нет. Оставьте меня наконец в покое. У меня нет времени…» Однако он преодолел нахлынувшую на него злость и молча пошел за девушкой.

Магда растерялась. Ведь не кто-нибудь, а она посоветовала обратиться за помощью к доктору Радаи. Она внутренне чувствовала, что на него вполне можно положиться, и вот теперь услышала: «Ну что у вас, барышня?.. Говорите, но только побыстрее, у меня нет времени». Эти слова можно понять только так: у доктора для нее нет времени. Но уж раз она взялась за дело, нужно довести его до конца.

— Я очень коротко… Помните, господин доктор, парня, которого вы…

— Конечно помню, — не дал ей договорить Радаи.

— Он умер сегодня на рассвете. Пришел в сознание, сильно страдал.

— Понимаю, но у меня была только одна ампула морфия…

— Так вот перед смертью Шаньо Кертес просил нас… чтобы мы вырвали из гетто его младшего брата. Ему недавно исполнилось десять лет. В гетто он попал вместе с матерью. Шаньо очень любил Золи — так зовут его братишку, — и мы обещали ему…

— Что вы, как черкесы выкрадете мальчика из гетто?

— Нет, но…

Доктор остановился. Нервы у него были напряжены до предела, но усилием воли он взял себя в руки.

— И вы решили, что я пойду в гетто и на руках вынесу оттуда ребенка с желтой шестиконечной звездой на груди?.. Да вы в своем уме?! Вы что, не читаете приказов, которые расклеены на каждом столбе? В них, по-моему, ясно написано, что каждый, кто окажет евреям хоть какую-нибудь помощь, будет…

— Я вам пока ничего такого не говорила, доктор, — перебила Радаи Магда.

— Ну так говорите, говорите…

— Мы думали, что вы, как главный врач, имеете право войти в гетто. Ну, к примеру, для проверки, нет ли там признаков заболевания тифом. При желании причину всегда можно найти… Это гетто, оно небольшое, находится на улице Мункачи. В нем всего несколько домов, они огорожены, а у ворот стоят часовые. Но сзади через забор можно перелезть… Нужно только предупредить тетушку Кертес, чтобы вечером, когда вы с ней поговорите, она спорола с одежды мальчика желтую звезду и сказала Золи, чтобы он перелез через забор. А мы будем ждать его по эту сторону забора. Потом спрячем в надежном месте.

— А если мальчишку схватят, и он не успеет попасть к вам?.. Или его схватят там, где вы его спрячете?..

— На тетушку Кертес можно положиться. Ради сына мать готова пойти на все.

— Я все это прекрасно понимаю, но мое появление в гетто покажется более чем странным.

Оба замолчали. Первой нарушила молчание Магда:

— Значит…

— Это равносильно самоубийству. У меня жена, сын… На постое у меня немецкий офицер. Может быть, за мной следят. Вы сами сделаете лучше…

— Я вас понимаю, господин доктор… Вы только не обижайтесь… Всего вам хорошего, господин доктор.

— Вам тоже…

Через минуту девушка скрылась в темноте. Радаи все еще стоял на прежнем месте, глядя прямо перед собой.

«…Безумцы. Это уже чересчур… Так злоупотреблять моим доверием… Глупцы! Им, видите ли, захотелось исполнить последнюю волю умирающего… А мне Сантоди-Чукаш рассказывал, как кто-то из христиан проник в гетто, принес кое-что из продуктов. Нилашисты сразу же схватили безумца, нашили ему желтую звезду и оставили в гетто.

Так рисковать жизнью из-за какого-то мальчишки… А что эта гитлеровская орда делает с венграми и здесь, и на фронте? А мясорубка в Нови Саде? Шофер Сантоди-Чукаша был там, рассказывал такие ужасы… Кто спасет наш народ? И Будапешт — жемчужину Дуная…»

Нет, рисковать из-за какого-то мальчишки он не будет. И так отдал последнюю ампулу морфия, которую берег для себя… Да и вообще, хватит с него всего этого… Надоело…

И все же случилось так, что все последующие дни мысль о мальчике из гетто не выходила у доктора Радаи из головы. Мысль эта толкала его посмотреть гетто на улице Мункачи. Людей там должно быть мало. В Маргитвароше вообще почти не осталось евреев, так, немного старух, стариков да детей.

Радаи не знал, как приступить к этому делу. Он прекрасно понимал, что, если обратиться с этой просьбой к бургомистру, он ему ответит так: «У тебя что, нет дела поважнее, чем таскаться по гетто?!»

И вот в один прекрасный день Сантоди-Чукаш сам завел с доктором разговор. Сначала он угостил Радаи сигарой, а потом, как бы мимоходом, спросил: